Катасонов новые статьи 2021

Когда Джонсы и Смиты оказались в большинстве…
Английского писателя Джерома К. Джерома (1859-1927) знают во всем мире.  Знаменитым его сделали «Трое в лодке, не считая собаки» (Three Men in a Boat To Say Nothing of the Dog).   Ни одно из последующих произведений не дотягивало до той оглушительной славы, которую принесла писателю эта повесть. Между тем в творческом наследии Джерома есть и другие книги, о которых хочется напомнить. Одна из них – рассказ «Новая утопия», появившийся 130 лет назад.
По смыслу это классическая антиутопия, и родилась она в атмосфере расслабленной Европы конца XIX века. Джером ухватил то общее, что объединяло различные течения мысли в Европе тех лет – идеал уравнительности, которая начиналась с социально-экономической сферы (уравнивание доходов, имущественного положения), постепенно распространяясь на все аспекты жизни человека.
Главный герой рассказа, от имени которого идет повествование, обедает со своими передовыми друзьями в национально-социалистическом клубе Лондона. Тема разговора друзей – идеальное устройство общества. Модель такого общества в их умах давно отшлифована, они проговаривают её в сто первый раз.  «Лозунгом их (друзей. – В.К.) было равенство человечества –полное равенство во всем: имущественное, общественное, равенство обязанностей и, как следствие всего этого, равенство в счастье и довольстве. Мир принадлежит всем одинаково и должен быть разделен между всеми поровну. Труд индивидуума –собственность не его, а государства, которое его кормит и одевает, и должен быть направлен не к увеличению личного благосостояния, а к обогащению нации».
Придя домой, главный герой засыпает и просыпается через тысячу лет. Оказывается, все эти века человечество охраняло нашего героя, поместив его в «Музей редкостей» и терпеливо ожидая его пробуждения. Первый, с кем вступает в контакт наш герой, – «благородный старичок-джентльмен», сотрудник музея.   Он и становится путеводителем нашего героя по Лондону. Старичок предваряет экскурсию следующими словами: «Мы здорово-таки потрудились, пока вы спали. Смею сказать, мы превратили землю в совершенство. Теперь никому не позволяют делать глупости и допускать несправедливость. А что касается до равенства, то и лягушкам за нами не угнаться».
Люди, которые встречались герою во время экскурсии по городу были удивительно одинаковы. Во-первых, «все были одеты, как и мой спутник, в пару серых брюк и серую тунику, туго застегнутую на шее и стянутую у талии поясом». Во-вторых, «все были гладко выбриты и черноволосы». Наш герой решил, что все они – близнецы. Нет, оказывается, как разъяснил старичок, всем было приказано выкраситься в черный цвет: «Так решило большинство».
Нашего героя очень удивило, что в городе ему встречались одни мужчины. На вопрос, где же женщины, старичок ответил, что они, оказывается, вокруг. Их примерно столько же, сколько мужчин. Просто они одинаково одеты и выкрашены, но при этом вполне различимы по металлическим номерам, прикрепленным к воротнику. У женщин номера четные, а у мужчин – нечетные.
В ходе разговора наш герой узнает, что у граждан уже давно только номера, имен нет. В самих именах было усмотрено неравенство. Старичок терпеливо разъяснял нашему герою: «Одни звались Монморанси и на этом основании свысока глядели на Смитов. Смиты не хотели смешиваться с Джонсами и т. д. в этом духе. Порешили упразднить имена и пронумеровать всех – разве Монморанси не противились?   – Да, но Джонсы и Смиты оказались в большинстве».
Однако в номерах и числах ведь тоже заложено неравенство, как с этим? Старичок разъясняет, что до тех пор, пока в обществе существовало понятие «богатство», которое измерялось числами, миллион был больше ста или десяти, но с упразднением богатства люди стали относиться к числам индифферентно: «Теперь номер сто считается ничуть не выше и не ниже номера миллион».
Постепенно выясняется все больше таких деталей жизни «дивного нового мира», от которых нашего героя охватывает ужас. Так, в городе было очень жарко, ему захотелось умыться. Старичок говорит, что придется некоторое время потерпеть: «Нет, нам нельзя мыться самим. Нужно подождать до половины пятого, а затем нас умоют к чаю». И далее по тексту: «Умоют?! – воскликнул я.  – Кто?   – Государство». Все граждане должны быть чистыми одинаково, никто не должен отклоняться от стандартов чистоты ни в ту ни в другую сторону.
Старичок «рассказал мне, что они нашли невозможным поддерживать равенство, если каждый моется самовольно. Одни мылись три или четыре раза в день, тогда как другие не касались воды и мыла в течение целого года, следствием чего и явилось два ясно разграниченных класса – чистых и грязных. И старые классовые предрассудки стали оживать. Чистые презирали грязных, грязные ненавидели чистых. Чтобы положить конец расколу, государство решило само производить умывание, и каждого гражданина отныне умывают дважды в день специально назначенные государством чиновники; частное же умывание запретили».
Устроители «дивного нового мира» стали замечать, что им придется исправлять не только «вредные привычки», но и недочеты природы. Различия людей порождаются отчасти различиями в природной среде их обитания. Поэтому перво-наперво надо сделать природную среду одинаковой. Наш герой уже подустал от экскурсии по городу и предлагает уйти на природу: «В мое время было так хорошо в полях, в деревнях. Огромные зеленые деревья, лужайки, густо поросшие травой, волнуемой ветром, прелестные коттеджи, обсаженные розовыми кустами...»  Звучит ответ старого джентльмена: «О, мы все это изменили… теперь у нас имеется огромный огород, правильно пересекаемый дорогами и каналами под прямым углом. В полях теперь нет красоты. Мы упразднили красоту; она мешала нашему равенству. Теперь у нас все и везде одинаково, и нет места, которое чем-либо отличалось бы от другого».
Природа производит людей разного здоровья, разных размеров, разной силы, разного ума, но в созданном Джеромом мире утопии выравнивают биологические и умственные параметры человека. Старичок поясняет: «Видите ли, если кто-либо вырастает больше обыкновенных размеров, мы отрезаем ему руку или ногу, чтобы подравнять его с остальными. Природа, понимаете ли, немного отстала от века; по мере возможности, мы стараемся ее подправить».
Конечно, признается старичок, жители Утопии хотели бы упразднить природу, но пока это не получается. Поэтому они «исправляют» природу. Одна из задач «исправления» – нивелировка людей по их умственным способностям. Нивелировка идет путем «подрезания» избыточно умных: «Мы делаем хирургическую операцию, которая низводит данный мозг до степени обыкновенного».
Наш герой усомнился, что обитатели Утопии поступают правильно, проводя подобного рода «стрижку» людей. Старичок возражает: так решило большинство. И далее следует важная часть диалога между нашим героем и старичком, раскрывающая суть демократии, царящей в Утопии:
«– Но разве же это справедливо с его (большинства. – В.К.) стороны?
– Большинство не может ошибаться, – ответил он (старичок. – В.К.) твердо.
– Согласны ли с этим "подстриженные" люди?
–  Они? – ответил он, очевидно удивленный вопросом. – Да ведь они в меньшинстве, знаете ли.
– Да, но даже меньшинство имеет право обладать своими руками, ногами и головой.
– Меньшинство не имеет никаких прав – отвечал он.
– В таком случае, лучше присоединиться к большинству, если хочешь жить здесь, не правда ли?
Он ответил: Да, многие так и делают. Они находят это более удобным для себя».
В этом мире люди трудятся ежедневно по три часа. Работать больше им запрещено. Остальное время (более двадцати часов) они отдыхают, размышляют, беседуют. О чем? Старичок разъясняет: «О том, как скверно было жить в старое время, и о том, какую счастливую жизнь мы теперь ведем, и... и... о назначении человечества!»
Наш герой допытывается, в чем же заключается назначение человечества. Ответ старого джентльмена: «В том, чтобы жить, как теперь, даже в еще большем равенстве, чтобы еще больше работ производилось электричеством, чтобы у каждого было два голоса вместо одного, чтобы...».
Не буду дальше пересказывать. Рассказ Джерома К. Джерома лучше прочитать. В этом рассказе  многое из того, что он описал 130 лет назад, мы обнаруживаем в цивилизации Запада сегодня.

От новой экономической политики к сталинской экономике
[list="box-sizing: border-box; margin-top: 0px; margin-bottom: 10px;"]
[*]Военный коммунизм – с начала 1918 года до весны 1921 года,
[*]Новая экономическая политика (НЭП) – до конца 1920-х годов;
[*]Сталинская экономика – примерно до середины 1950-х годов;
[*]Поздний социализм – до развала СССР в 1991 году.
[/list]

[size=30]Большая тройка подгребает Америку под себя[/size]

Призрак глобального картеля – Силиконовая долина, Big Pharma и Уолл-стрит

Год	BlackRock	Vanguard	State Street
2000	10,7	0,0	5,9
2005	25,8	1,0	7,5
2010	66,5	23,9	10,4
2015	90,0	94,3	18,0
2019	96,3	98,6	29,2
2020*	92,0	94,7	29,9

Год	BlackRock	Vanguard	State Street	Итого
2000	3,7	1,5	1,9	7,1
2005	4,1	2,4	2,9	9,4
2010	5,5	3,9	3,8	13,2
2015	6,1	6,5	4,1	16,7
2019	7,4	9,5	4,5	21,4
2020*	7,6	9,8	5,6	23,0

Год	BlackRock	Vanguard	State Street	Итого
2003	5,4	2,3	3,4	11,0
2010	6,5	4,8	4,1	15,4
2015	6,9	7,6	4,6	19,1
2019	8,3	10,3	4,7	23,3

[size=30]Европейские регуляторы предлагают запретить автоматическое распознавание лиц в общественных местах[/size]

Как отмечают российские эксперты, использование многих систем идентификации людей через наружное наблюдение и биометрию является нарушением Конституции (особенно статьи 23) и ряда законов Российской Федерации.  Ситуация усугубляется регулярно происходящими утечками из баз данных персональных сведений о гражданах РФ.