МИХАИЛ ХАЗИН Интервью БИЗНЕС Online от 31.12.2022

«Модель распада мировой долларовой системы стала общепринятой»

— Михаил Леонидович, мы с вами традиционно подводим политические и экономические итоги уходящего года. Какие из них главные в 2022-м, как вы считаете? 
— Произошло два принципиально важных события. Первое — модель распада мировой долларовой системы, которую мы описывали 20 лет назад, стала общепринятой. Даже представители Запада начали говорить: всё, мир распадется… Второе — будут валютные зоны и государства-лидеры этих валютных зон. Данная тема пока публично табуирована по вполне понятной причине: в этом случае надо статус государств-лидеров поднимать, а статус всех остальных опускать. Вся агрессивная и, скажем прямо, деструктивная политика Великобритании связана с тем, что никак не получается ей войти в этот список великих держав – лидеров валютных зон. Ну никак! И они не знают, что с этим делать… Они и так прыгают, и эдак, и взрывы устраивают. Чтобы сделать новую Британскую империю, нужно развалить Евросоюз, но самостоятельно они этого сделать не могут. Весной прошлого года они пытались обратиться к Путину, а тот им выставил условие: публично! Публично сказать вслух: «Да, это мы отравили Скрипалей!» Джонсон не решился. По этой причине Россия не поддержала активность Великобритании в этом отношении. 
Сегодня шансы на это достаточно малы в рамках той концепции, которую, судя по всему, принял американский истеблишмент. Они утвердили концепцию Дональда Трампа о реиндустриализации США — сделать Америку снова великой для того, чтобы ее роль в мировой экономике снова выросла. У Трампа реализовать эту концепцию не вышло по двум причинам. Первая причина — субъективная: он слабый администратор. Это все знали, и поэтому его съела вашингтонская бюрократия. Зато Трампу дано другое — он великий оратор. Вторая причина — объективная: невозможна индустриализация при наличии либеральной финансовой системы, потому что она, как губка, высасывает деньги из реального сектора экономики. И в России высасывает, и в США высасывает. По этой причине надо ликвидировать эту финансовую систему. Трамп на это не решился, но за два года президентства Джо Байдена, видимо, американский истеблишмент что-то понял. Вслух об этом не говорится, но внутри говорят. 
— Речь идет об уничтожении фондового рынка, инвестбанков в старой парадигме?
— Это ликвидация системы дотирования спроса через эмиссию доллара, которую осуществляют банки. Кстати, обращаю ваше внимание: система образования США финансистов не учит экономике, а экономистов не учит финансам. Российские доктора экономических наук на полном серьезе мне говорят, что невозможно увеличить объем кредита в российской экономике, потому что он ограничен объемом депозитов граждан. Они вообще не знают, что такое кредитный мультипликатор!      
— Причиной распада долларовой системы, наверное, может быть и то, что они стали преследовать российские активы за рубежом?  
— Вся санкционная активность, арест активов  — это всё инструменты. Весь мир подумал: если они российские активы арестовали, то наши-то тоже могут.

«Конфетка, которую предложили нынешнему фашистскому режиму в Киеве,  — это быть гауляйтером в России»

[size]
— И поэтому многие стали рассчитываться в национальных валютах. СВО ускорила все эти процессы?
— СВО — это один к одному череда конфликтов в советских союзных республиках 1989–1991 годов. Мы 30 лет были частью большого либерального Советского Союза в кавычках. Да, мы были там периферией, как, например, Таджикистан или Узбекистан были периферией СССР. И «Советский Союз» следил за порядком. А дальше в Таджикистане два клана начало между собой воевать, при этом объясняя: «Это наше дело, а не Москвы». А сегодня Россия сказала: «Если мир распадается на валютные зоны и появляются великие державы, то у великих держав есть свои зоны контроля и безопасности, где они решают, что и как должно быть. Украина — это наша зона, и мы будем решать, что и как». Что нам на это ответили? «Тут все наше, и мы решаем!» Иными словами, вся спецоперация была как бы демонстрацией нашего права. И не только права, но и необходимости, потому что они-то уйдут. 
Представьте себе: тут фашистский режим, а те, кто его сдерживает, уйдут! Мы все знаем, что Хатынь поджигали бандеровцы. Вопрос: а почему они это делали? Большие страны держат регион тем, что их элитам предлагают конфетку. И конфетка, которую предложили нынешнему фашистскому режиму в Киеве, — это быть гауляйтером в России. То же самое, что им сказали  в 1941 году: «Вы тут, в Беларуси, будете гауляйтером». А что это значит? Это значит право зайти в дом, взять любую вещь, а если кто-то сопротивляется, то его надо расстрелять и сжечь. Вот какая у них логика!
…Можно много рассуждать о том, как Золотая Орда с русскими княжествами ругалась. Они удаль молодецкую показывали, друг на друга наскакивали, но все равно они все время договаривались о порядке. Договаривались! Сначала доминировала Орда, потом — русские княжества, но это всегда было в рамках некоторого согласованного порядка. Когда Иван Грозный взял Казань, вся администрация Казанского ханства побежала по русским княжествам, потому что знали, что это свои. Они же не в Среднюю Азию побежали. Отсюда и появился термин «сирота казанская». 
Вот сегодня та же самая картина. Специфика состоит в том, что Российская империя — это результат объединения двух народов — славян и тюрков. Это тюрко-славянский союз. Кстати, многие этого не понимают. Вот почему у турок возникнут большие проблемы, когда они будут делать Великий Туран, потому что ни азербайджанцы, ни тем более туркмены, у которых османы — это младшая ветвь, ни казахи не воспринимают турок как начальников. А русские княжества никогда никому не навязывали позицию старшего брата, всегда была договоренность. 
То, что произошло на Украине, — это абсолютно типовая история. Это изменение статуса отдельных государств в условиях распада некоторой верхушечной структуры. Именно по этой причине Китай взял Гонконг и хочет взять Тайвань: мы право имеем, это наше, а других это вообще не касается. Это вызывает у бенефициаров надстроечной структуры дикое бешенство — у тех, кто сидит в Варшаве, Киеве, Брюсселе, потому что они понимают, что для них на этом празднике жизни места нет вообще. Они просто не нужны.
Команда Байдена идет под снос — для них тоже нет места. Приходят другие люди, другие властные группировки. И это всегда вызывает острое желание все это новое уничтожить. Вот они сейчас пытаются это делать. А результат будет прямо противоположным! Ничего другого в истории не было. Когда в доме появляется некто, кто может устанавливать правила, то старые хозяева с ними начинают ругаться. Это то самое, что мы сегодня видим. Россия сказала: «Мы этого не допустим. Ну понятно, чем все это закончится». 

[/size]

«Рынок закладывается на обвал всей финансовой системы»

[size]
— Какие еще главные итоги 2022 года?
— Тот факт, что все распадется, стал общепризнанным. С точки зрения политики это главный итог. А главное следствие — то, что либеральные элиты через пять лет перестанут существовать как системный фактор мировой политики. 
 — Целых пять лет придется ждать кардинальных изменений?
 — В течение пяти лет, через пять лет точно. Объясню. Финансовый аналитик Владимир Левченко в своем телеграм-канале привел график превышения доходности коротких казначейских американских бумаг над длинными. Это бред с точки зрения финансов! Всегда у длинных бумаг доходность выше. Если происходит инверсия, это почти всегда означает, что что-то очень плохо. Левченко говорит, что такого размера эта инверсия никогда не достигала. Перевожу на понятный язык: это означает, что рынок закладывается на обвал всей финансовой системы, как это было в 2008 году. Я подозреваю, что ключевым моментом может стать последнее в этом году заседание ФРС. Если они не поднимут ключевую ставку на 0,75, то после Нового года подскочит инфляция. Поэтому они рассчитывают, что удастся каким-то образом еще оттянуть этот обвал. 
— Мы с вами общались 25 февраля, на следующий день после начала СВО. Почему все пошло не так, как вы прогнозировали? Первое — вы говорили, что активная фаза спецоперации закончится к апрелю 2022-го, а она затянулась. 
— Она и должна была так закончиться — наши войска стояли под Харьковом, если бы не было принято политическое решение. 
— Какое политическое решение?
— Никто не знает, как там оно было на самом деле. Идет колоссальная вражеская пропаганда: это Абрамович и Медведчук проплатили деньги… Но исходя из того, что идет распад мировой долларовой системы, говорить о том, что это сделали Абрамович и Медведчук, смешно. Вопросы решаются намного выше. Поэтому я склонен считать, что 3–4 месяца назад американский истеблишмент принял решение о модифицированном плане Трампа. Обращаю ваше внимание: модифицированный план Трампа  — это обвал мировых финансовых рынков. Моя гипотеза — они должны обвалиться до марта следующего года. У меня такое ощущение, что Путин постоянно вел переговоры. И для него было принципиально важно, чтобы эти переговоры оказались максимально удобными. 
Если бы мы выиграли, то получили бы дикую проблему с нелояльным населением Украины. А на Западе те люди, которые вели с нами переговоры, получили бы дикую агрессию со стороны тех, кто собирается их списывать, но ресурса у них нет. Сейчас у этих людей возникла иллюзия, что Киев может выиграть, и они сидят тихо — в политическом плане. Скорее всего, решение принято. 
Это гипотеза. Но нельзя загонять крысу в угол — она бросится. Команда, которая сидит в Брюсселе, — это крысы.  Взять хотя бы эту историю в Германии с задержанием «заговорщиков». Кто они такие? Это интеллектуалы, реконструкторы Второго рейха, Бисмарковского (1871–1918 годов — прим. ред). Второй рейх с Россией дружил, и все было хорошо. Сама по себе эта история показывает, что что-то неладно в Германии. Кстати, прошла информация, что и в Австрии арестовали двух «заговорщиков». Это интересная тема, потому что как альтернатива ФРГ рассматривается Австро-Венгрия. Отличие Австро-Венгрии от Германии заключается в том, что это империя, там проживают люди разных национальностей, плюс к тому сохранилась старая элита, которая не была денацифицирована. Поэтому я не исключаю, что там и австрияки поигрались.
— Но следа Москвы они еще не нашли?
— Смех в том, что подружка этого немецкого принца — русская. Найти ее обращение в посольство или другие ведомства, думаю, не составит труда. Поэтому журналисты могут смело писать: «Они поддерживали контакт с российским посольством…»
— Наверное, таких провокаций будет много со всех сторон?
— Конечно! Но происходящее в Германии — это «маска смерти» для нее. Всё, они умерли! Это как референдум по сохранению СССР был «маской смерти» для Союза: если дело дошло до референдума, то тема распада СССР стала легальной. 
 — А в Германии этими обысками и арестами легализовали переворот?
 — Да, там легализовали, что надо скидывать эту власть. 
 — Вы считаете, что мобилизация, из-за которой многие из страны сбежали, удар по социальному климату в России — это некий план, а не наша слабость и отступление? 
 — А сколько вернулось назад и еще вернется, особенно после истории с «Дождем»*? Я убежден, что «Дождь»* ликвидировали потому, что они русские люди. У них некая свобода внутри. Это наши ребята! Они сами для себя придумывают, почему либералы — это хорошо, а Путин — плохо. А на Западе можно говорить только то, что написано в «методичке», и ни шагу влево-вправо. Те, кто сбежал от авторитарного Путина, попали в тоталитаризм, поняли это и теперь, скорее всего, прибегут обратно. Они же ищут, где приятнее жить. 
[/size]

«Мы находились в состоянии 20 июня 1941 года»

[size]
— Но как может побеждать армия, у которой многого нет? Вся страна ее доукомплектовывает. В армии реальные проблемы!
— Эти проблемы связаны с очень простой причиной: в нашей стране 90 процентов населения  — консерваторы и патриоты, а в элите 90 процентов — либералы и компрадоры. Все для армии было, просто они всё разворовали. Более того, я знаю случаи, когда люди за свои большие деньги покупали с военных складов бронежилеты и направляли их в армию. Потому что на военных складах сидят люди, которые бесплатно бронежилеты в армию не отправят. 
— А по ту сторону фронта мы имеем дело с нашими же людьми, которые просто зомбированы, но они укомплектованы всем современным?
— А вот не так! Да, оружие и разведка у них натовские, но на низшем уровне мобилизованные не одеты, не обуты и без оружия. Это совершенно точно.
В эти детали я не хочу влезать, потому что целой картины не вижу и видеть не могу, так как я не военный. Одно могу сказать совершенно точно: если бы мы сходу выиграли, мы получили бы более 20 миллионов человек, которые устраивали бы диверсии. Потому что им предложили образ будущего: «Ребята, вы будете в НАТО и в Европе, под защитой, и будете иметь возможность грабить всех, станете ходить с автоматами, заходить в любой дом и так далее».
— Зачем тогда мы пошли туда, начали СВО?
— Мы начали по двум причинам: первая причина — мы находились в состоянии 20 июня 1941 года, они уже готовы были пойти. 
— А зачем им идти?
— Объясню. Эти люди, которые ими рулят, точно знают, что конец им настал, что у либеральной надстроечной структуры будущего нет. Поэтому что им нужно? Первое — ликвидировать тех, кто может стать потенциальными врагами, а Россия оказалась неподдающейся. Второе — даже если они проиграют, то можно будет сослаться на объективные причины: мол, это не мы виноваты, а они. Это делали не те люди, которые в Киеве сидят, а те, кто в Брюсселе, Лондоне и так далее. Лондону нужно было развалить Евросоюз, а там, глядишь, по России шарахнули бы, РФ бомбу сбросила бы, и под это дело много чего можно сделать. У них, конечно, имелись какие-то планы, как этим хаосом управлять. Слава богу, им этого не дали.  
— Вторая причина начала СВО?
— Состояла она в том, что поскольку переговоры уже начались, то предстояло показать миру, что мы теперь великая держава и обижать нас нельзя. Всем показать — Ирану, Турции и прочим.
— А где доказательства, что было состояние именно 20 июня 1941-го? Нет карт, видеосъемок, нет показаний «языка»…
— В нашей стране не умеют делать презентации. Я абсолютно убежден, что они готовились к атаке в самом позднем случае в начале марта. Есть целая куча косвенных признаков этого, начиная с постоянных разговоров на эту тему, то есть они готовили общественное мнение. И у них было несколько сценариев. Сценарий первый: они захватывают ДНР и ЛНР, а мы им не отвечаем. В этом случае они устроили бы показательное истребление населения этих двух республик, тем самым доказали бы, что в Кремле сидят импотенты, и попытались бы поднять народное восстание, возмущенное тем, что Путин не ответил и не защитил своих. Если бы наши ответили, они нанесли бы удар «грязной бомбой» по российским городам. И это было бы ответом! Дескать, мы у себя на территории наводим порядок, а они на нас напали… Мне абсолютно очевидно, что они к этому готовились.
[/size]

«Одна ошибка была сделана: мы верили, что есть «русский мир»

[size]
— Но в общественном сознании сидит, что именно мы напали на Украину. 
— С формальной точки зрения, начали мы.
— И это есть наше слабое место.
— Это не есть слабое место, потому что после Второй мировой войны во всех документах, в том числе ооновских, существует право на превентивный удар в случае возникновения серьезной опасности. Но одна ошибка была сделана: мы верили, что есть «русский мир». Об этом свидетельствуют и выступления Путина, и действия нашей армии, которая не воспринимала украинскую армию как врагов. Мы рассчитывали, что украинцы, как в 2014 году, в значительной части перейдут на нашу сторону. Это был результат вредительской деятельности тех людей, которым выделяли деньги на поддержание «русского мира».
— За Украину Сурков отвечал.   
— И Сурковы, и Медведчуки, и прочие. На заседании клуба «Улица правды» Сергей Колмогоров рассказывал, что должно было произойти в 2014 году и как эта же команда остановила это. Гиркин (Стрелков) в Славянске специально устроил спецоперацию на деньги Порошенко и других украинских олигархов с целью не допустить, чтобы Россия уже тогда совершила захват Малороссии. Тогда уже все было готово, люди были готовы, и проводилась контроперация. Поэтому у Гиркина сегодня есть проблемы, причем никто его не обвиняет, что он брал деньги специально. Видимо, его использовали втемную. Если это так, то тогда он идиот. 
— Кто бы мог подумать 20 лет назад, что чеченцы будут самыми горячими патриотами России и воевать за ее интересы в первых рядах?
— Потому что с ними договорились. Им сказали: «Вот вам деньги на развитие, но только не воровать». А Рамзан Ахматович сказал: кто ворует больше 10 процентов, тому секир башка. И секир башка! Воровать перестали. А если деньги вкладывать, то все начинает расцветать. Кроме того, чеченцев учат в Москве, и с новыми людьми уже одно удовольствие общаться.
— Если мы чеченцев перетянули на свою сторону, то с украинцами сделать это будет еще легче?
— С украинцами труднее. У чеченцев и тогда, и сейчас есть чувство собственного достоинства. А вот у хохлов — не у украинцев, а именно у хохлов — с этим плохо. У них основная задача любому, у кого сила, говорить: «Да, конечно», — и воровать все к себе «до хаты». Это менталитет, который сформировался за последние 400 лет. С этим очень трудно бороться. Через 300 лет после Переяславской рады все это вылезло мгновенно! Хотя, казалось бы, была абсолютно русская земля, никакой Украины не было. Все идеологи, начиная с Тараса Шевченко и Леси Украинки, считали себя малороссами.
И почему этот менталитет вылез? Потому что в этом менталитете много сельского населения.   [/size]

— Хотите сказать, что есть отдельный украинский народ?
— Нет, это не украинский народ. Это то, что называется местными стереотипами. Согласитесь, русские люди Севера отличаются от русских людей Юга. Когда в советское время людей с Украины направляли в Россию или другие союзные республики, они никогда назад не возвращались. Пожив в нормальных местах, возвращаться на Украину просто невозможно! Потому что там все норовят всё утащить, никто работать не хочет. Они отлично работают, когда работают на себя. А вот на заводе или в колхозе — категорически нет.
— Но в советское время на Украине было много промышленности, развитое сельское хозяйство!
— Дело в том, что Украина до 50-х состояла из двух больших частей: сельское население с этим хохлятским менталитетом и города, где было смешанное польско-еврейско-русское население. Изменения там начались в 50-е, когда Хрущев стал строить большие комбинаты, прежде всего легкой промышленности. В города стали приглашать деревенских девушек. Но на них не хотели жениться городские парни, поэтому они начали тащить своих парубков из деревни. И поскольку они пролетарских кровей, их назначали в райкомы комсомола, потом — в райкомы партии. И за 20 лет они захватили власть в городах. А потом на этот хохлятский менталитет легла бандеровская идеология. Кроме того, у деревенского жителя, который попал в город, есть комплекс неполноценности. Другое дело, что у нормального человека он быстро проходит. А Киев всегда поддерживал глубокую провинциальную деревенщину. Вся проблема в том, что это реальное специфическое ментальное отличие, которое очень устойчивое. И на нее легла очень качественно разработанная вражеская идеология.  
— На Украине традиционно антисемитизм был мощным — это не секрет. А как так получилось, что сегодня вся верхушка — евреи? Зеленский, Порошенко и другие. Есть же противоречие?
— Это противоречие в меру. У Гитлера в команде тоже были евреи. На территории Великороссии никогда не было еврейских погромов. Они были только на территории, так или иначе принадлежавшей Польше. Если восприятие русское, то нет антисемитизма, а если хохлятско-польское, то оно есть. Например, в Прибалтике евреев уничтожили не немцы, а сами прибалты. Никого не оставили! Эстония первая отрапортовала, что их территория свободна от евреев. А вот болгары не дали уничтожить евреев на своей территории. Холокост — это во многом была спецоперация против той части евреев, которые пришли в Восточную Европу из Персии, и у них совсем другая сакральность. 

«И у нас будет замечательная картинка: продали меньше, а денег получили больше»

— В начале СВО вы предполагали, что санкции с России снимут быстро, а их только добавляют и добавляют.
— Я не исключал вариант, что к концу весны санкции снимут. Если бы мы выиграли быстро, то, скорее всего, санкции сняли бы: победителей не судят. Но в этом случае возникли бы другие проблемы. Если вы посмотрите, что говорят разные деятели на Западе, то увидите, что они хотят санкции снять, но только не понимают, как это идеологически обосновать.  
— Санкции оказались обоюдоострыми.
— Это мягко сказано. Мы-то понимали, что это все равно будет, и нам какая разница — сейчас или через два года. Это такая же история, как с 1991-м. Мы уже упали со сверхпотребления и еще 30 лет это компенсировали. А им сейчас предстоит 1991-й. А они за эти 30 лет успели подняться еще выше, то есть падать будет больнее.
— Но они не останавливаются, под санкции попали уже нефть и газ, мы европейские рынки теряем. 
— Санкции против российской нефти ввели 5 декабря, и в этот же день цены на газ в ЕС подскочили в 3 раза. Они же этого не учитывали! А мы-то читали учебники по экономике, в отличие от них. Там же везде написано: любая попытка ограничить цены ведет к их росту. Я вообще не вижу никаких проблем с точки зрения продаж. Ну да — у нас стало меньше танкеров, потому что только наши танкеры ходят. Кстати, пресловутая пробка в Босфоре — это не наши танкеры, а казахские с казахской нефтью. 
— Вы считаете, рынки сбыта будут?
— Конечно! Но цены подскочат. И у нас появится замечательная картинка: продали меньше, а денег получили больше. Ребята, вы жили в Бреттон-Вудской системе, где один из ключевых элементов — ВТО, а вы своими руками его порушили. Де-факто они отменили свои правила игры. И еще начнут писать доносы на конкурентов: «А он-то русскую нефть везет, надо срочно его остановить…»
— Кто от этого пострадал в итоге?
— Все. 
— И мы пострадаем?
— В меру пострадаем. 
— «По вашему мнению, с экономической точки зрения России можно было бы соглашаться на 60 долларов за баррель? Или это политический вопрос и мы откажемся от диктата?» (Роман)
— Это политический вопрос, и продавать мы не будем. Я могу сказать, что произойдет: это все пойдет через посредников. Посредники получат свой кусочек, а цены вырастут. Если бы мировые цены находились бы на уровне 65–70 долларов, то мы могли бы продавать за 60, и это была бы нормальная цена с учетом скидок. А вместо этого они устроили потолок, цена из-за этого поднимется до 90–100 долларов. Мы станем продавать за 85, 10 долларов получат посредники, продавая по 95. Мы получим больше, посредники получат, в итоге за год цены вырастут в 1,5 раза.   
— Без нашей нефти Запад не может прожить?
— Если бы наша нефть была заменена нефтью из Саудовской Аравии, Ирана… Во-первых, Иран не пускают на рынок до сих пор, во-вторых, Саудовская Аравия говорит: «А у нас ОПЕК+, и мы добычу нефти сократим. Кому-то не нравится? А вот тут ко мне Си Цзиньпин приехал…» Его, конечно, не так красиво встречают, как Путина. Российского лидера на белых лошадях встречали!    
— То есть вы подтверждаете, что заместить российскую нефть невозможно?
— Оно возможно, но не в нынешних политических условиях. Потому что все добывающие страны понимают, что если опустят Россию, то следующими будут они.   
— Доверия нет, но есть же страх.
—  А что гегемон может сделать? 
— Даже Китай боится вторичных санкций.
— КНР боится вторичных санкций совершенно по другим причинам: он опасается потерять рынок США. Китай хитрый. Да, крупные китайские компании перестали с нами торговать. Но появились мелкие китайские компании, которые с нами торгуют этим же. На мировых рынках их нет, поэтому их не видят. И где сказано, что маленькие китайские компании не могут покупать у больших китайских компаний?  
— Но у США масса других рычагов.
— Это просто тенденция, она идет медленно, через пень колоду. Кто в доме хозяин? Опять вспоминаем историю. Войска Бату-хана захватили русские княжества. И что они сделали? Сын Бату-хана побратался с Александром Невским, а папа Александра Невского поехал в Каракорум выбирать Великого Кагана. Напоминаю, пресловутая Куликовская битва — это Дмитрий (будущий Донской) защищал руководителя Золотой Орды против восставшего Мамая, которого финансировали генуэзцы. Если начнем разбираться, то обнаружим, что там была некая элита, внутри которой были очень сложные отношения. И у них центр тяжести — кто главный — постоянно менялся. Тохтамыш, которого защищал Дмитрий Донской, через два года пришел в Москву. После этого пришел Тимур и истребил Тохтамыша. А в Москву он почему-то не вошел, у Ельца остановился. Это была чрезвычайно сложная система отношений, но это единая цивилизация. Для Марко Поло Каракорум оказался диким и страшным, а Александр Невский и его отец ездили туда несколько раз, потому что Каракорум не был для них чужим диким местом. Причем Марко Поло был там через 100 лет после Александра Невского…
То, что сейчас происходит, у нас случилось в 1990-2000-е и даже 2010-е. Некая единая мировая либеральная цивилизация. Кто-то был в ней счастлив, кто-то просто терпел, кому-то она дико не нравилась, кто-то научился ее использовать — китайцы. Но это была единая цивилизация. А сейчас она начинает распадаться. По этой причине бессмысленно рассматривать будущее с точки зрения этой цивилизации. Беда Брюсселя, Киева, прибалтов — в том, что они пытаются описывать будущее с точки зрения уже умершего прошлого. Ну представьте себе, что сегодня мэр Самарканда начнет давать команду Индии, потому что правнук Тимура создал империю Великих Моголов. Или начнет давать команду Анкаре, потому что Тимур в битве при Анкаре поразил Баязида I. Мы сейчас не историю изучаем, а описываем некоторую идеологическую картинку.    

«Все ожидали, что у нас будет ужас-ужас-ужас, а у нас, как обычно, ВВП — минус 3»

— «Вы уже давно предсказываете зачистку либералов во властных структурах РФ, а она все никак не наступает. Чего ждет Путин?» (Миннулин)
— Это процесс. Мы же пока живем в либеральной системе, эта надстройка пока не рухнула до конца. Но Кудрин уже ушел. А Набиуллина и Силуанов сидят пока. Ну посмотрим. Я на это дело смотрю философски: это процесс, все должно созреть. 
— «Как вы оцениваете действия Эльвиры Набиуллиной по стабилизации ситуации в ответ на западные санкции? Она справилась?» (Юрий Куликов)
— Это не она справилась, а Михаил Мишустин. Да, все ожидали, что у нас будет ужас-ужас-ужас, а у нас, как обычно, ВВП — минус 3. А промышленность даже выросла.
— Но потребительские рынки рухнули.
— Ну и что? Может, хорошо, потому что нам нужны автомобили, которые можно чинить, а не которые нужно менять каждые три года. Альтернатива появится, процессы уже пошли.
— За счет чего держится наша экономика? 
— Финансовую систему в феврале – марте спас один конкретный человек — зампред Центробанка, отвечающий за наличный оборот. Я спросил у него при встрече: «Сколько ты раздал денег банкам, когда началась паника? Вагонами мерил?» Он ответил: «Эшелонами». Причем он говорит, что к июню 80 процентов этих денег вернулось обратно. 
— Наверное, он это делал не по своей инициативе, у него же начальник есть?
— По своей. Он лично принимал решение. Причем, когда он это делал, все остальные в Центробанке спрятались. Потом он из Центробанка ушел. 
— А в целом какие решения стабилизировали ситуацию в экономике?
— Сработало прямое управление, которое организовал Мишустин. И команда, которую поставил он в аппарате правительства, стала контролировать, чтобы чиновники хоть что-то делали, чтобы был какой-то результат их деятельности.   
— Согласитесь, наш Марат Хуснуллин демонстрирует чудеса в области строительства дорог, мостов и жилья. 
— Хуснуллин — эффективный менеджер. Хотя к нему есть свои претензии, причем серьезные. Первое — он работает через гастарбайтеров, а у компаний, которые гастарбайтеров нанимают, есть дурная манера им не платить. Посредники деньги получают, а до рабочих не доходят. В результате создаются проблемы.  
— «Военный конфликт нашу экономику убьет или, наоборот, станет триггером роста?» (Эдуард Ситдиков)
— Ту экономику, которую мы хотели построить, либеральную, убьет, конечно. Дело в том, что эта экономика работает при наличии финансовых инструментов и финансовых институтов. Обратите внимание: наш фондовый рынок практически умер. Вот эта экономика умерла. А экономика реальная растет, и если бы в нее вбросили сейчас инвестиционные деньги, рост был бы просто бешеным. 
 — Если бы… А что на самом деле имеем?
 — А что вы хотите? 
— Хочу, чтобы инвестиции уже вбросили.
— Если бы я был председателем Центрального банка, я вбросил бы. 
— С чем связано, что процесс импортозамещения пока никто не может запустить?
— Никто ничего не хочет. Набиуллина жестко блокирует любые сделки. 
— А правительство не может убедить Путина, что без инвестиций в промышленность нам конец?
— Путин играет в политические игры. Я его не буду учить, как играть в политические игры, потому что он делает это лучше меня. Я только обращаю их внимание на экономические проблемы, и иногда они внимание обращают, причем буквально на следующий день. Например, я в мае 2020 года сказал, что надо срочно дать денег родителям с детьми, потому что они уже два месяца сидят в карантине и денег нет. И через день Путин дал им по 10 тысяч рублей.

«Новая Ялта» отодвигается до 2024 года

— Вы высоко оцениваете Путина как политического игрока? Его много критикуют: устал, ошибся…
— Это как на футболе: болельщики ругают какого-то игрока, но при этом никто не сомневается, что если кто и забьет, то он. Так и тут: смотрим на Путина как на великого центрфорварда. И люди разумные прекрасно понимают, что у него может быть плохая команда, а сам Путин очень сильный игрок в индивидуальном плане. У него есть какие-то другие игроки, которых он не показывает, потому что понимает, что у них могут возникнуть проблемы, вплоть до физического уничтожения. 
— Алексей Чадаев в интервью нашей газете сказал, что, когда он работал в Кремле, искал «тайную комнату», в которой принимают решения, но так и не нашел…  
— Я тоже видел, как это работает. «Тайные комнаты» там есть, но они все время в разных местах. Фактически речь идет о том, что у Путина есть 2–3 десятка людей, которых он лично знает и которым доверяет в некоторых вопросах. Он может им позвонить: «Вот ты подумай на эту тему», — и получает некоторую информацию. Дальше эту информацию он может принять, изменить. Но как это все происходит, никто не видит. А я в свое время это видел, поэтому мне все понятно. При этом там есть дикая ревность, даже есть бизнес «доступ к телу». Если «тело» само требует кого-то, то весь аппарат начинает вставлять ему палки в колеса. Не потому, что он плохой, а потому, что «доступ к телу» — это бизнес. И это не только у нас, это везде так! И в Татарстане так же. 
— «Мы чисто экономически сможем поднять из руин новые территории?! Пупок у нас не развяжется?» (Игорь Т.)
— А проблема-то в чем? Денег напечатаем, строителей наймем. Проблема — в людях, которые хотят в Евросоюз и нас люто ненавидят. В Донбассе таких нет, а в Херсоне уже есть.
— «Видимо, обещанной вами „новой Ялты“ не будет?» (Дмитрий) Если она отодвигается, то до какого года?
— До 2024-го. Если мир распадается, то должно быть взаимное признание смены руководства. С учетом всех скандалов, которые были с выборами в Штатах, и Китай, и мы должны признать нового президента США по итогам выборов 2024 года. А они должны признать нашего президента по итогам наших выборов. И неважно какого — должны признать не человека, а процедуру. 
— И до 2024 года гибридные войны будут полыхать по всему миру?
— До тех пор, пока вслух не признают: старая модель больше не работает, апеллировать теперь надо к новым институтам.
— И СВО пролонгируется на этот период?
— В США 8 ноября республиканцы получили 49 мест в сенате. А если бы получили 52, то они начали бы расследование против Байдена. Для этого им было бы нужно, чтобы нынешнее руководство Украины дало показания. Байдену совершенно не нужно, чтобы это руководство дало показания. И куда дернулся бы Зеленский со своей командой? А дальше к власти на Украине приходит правительство национального спасения и подписывает капитуляцию. Почему в США сделали так, чтобы республиканцы не выиграли? Потому что план-то они приняли Трампа, но сам Трамп им там не нужен — он не справится. Поэтому нельзя было, чтобы республиканцы выиграли слишком сильно, иначе Трамп в 2024 году въехал бы в Белый дом на белом коне. А им нужен другой президент.
Если истеблишмент — республиканский и демократический — договорился, то они команду Байдена каким-то образом скидывают, и приходит Камала Харрис. А в качестве вице-президента она кого возьмет? Республиканцы и демократы могут создать согласительную комиссию и выбрать вице-президентом нового человека. Наверняка это будет республиканец, он-то и пойдет на президентские выборы в 2024-м. 
— То есть до 2024 года спецоперацию можно завершить на любой волне?
— Конечно. Теоретически она может завершиться в любую секунду, но не военно, а политически. 
— Значит, всеобщей войны ждать не стоит?
— Нет, не стоит.

Совет МСБ: Надо думать, что производить реально и кому это продавать

— «Когда, по вашему мнению, в России начнется новая экономическая политика с новым экономическим блоком руководителей?» (Олег)
— Как только достигнут окончательных договоренностей, можно будет начинать зачистку либеральной команды. У меня есть косвенное доказательство того, что это произойдет: уже после договоренности Си Цзиньпин на XX съезде КПК выгнал из правительства всех сторонников либералов. Из этого я делаю вывод, что он точно понимает — они ему больше не понадобятся. Примерно аналогичные процессы пройдут и у нас, и в Англии, и в США, и в отдельных странах Евросоюза. А самого Евросоюза не будет, потому что это либеральное образование.  
— Как малый и средний бизнес должен быть настроен в следующем году?
— Прежде всего, нужно понимать, что поменяется экономическая модель. Либеральная модель работать не будет, поэтому надо думать, что производить реально и кому это продавать. Ключевой вопрос — кому вы это будете продавать. Это основная проблема.
— Чего ждать простым людям России по уровню жизни? И как выживать?
— Я думаю, не возникнет такой проблемы — выживать. Но надо быть готовым к некоторым локальным неожиданностям. Что еды не будет — этого быть не может, а что два дня не завезли хлеба — может. 
— Сегодня население активно берет потребительские кредиты. А как скажется эта закредитованность?
— Я считаю, что брать кредиты нельзя, это очень опасно, потому что непонятно, как их возвращать. И надо думать о том, на что тратишь деньги. 
— А для экономики потребительские кредиты — это плюс?
— Нет, не плюс, потому что если население не сможет кредиты возвращать, то начнутся проблемы. Как это сегодня происходит в США. Дело в том, что либеральная модель через кредитное стимулирование уже не работает, а альтернативной модели нет. Надо работать над этим. 
— Михаил Леонидович, спасибо за обстоятельный разговор!