Валентина Когут. Наказанный Октябрь. Герман Греф. Яхве. Плоская Земля

Секундная пауза.
— С какой целью? — спросил Семаргл.
— Мне нужно их послушание.
— Зачем тебе послушные люди? — мерно и неторопливо продолжал Семаргл.
— Они слишком своевольны, — надменно сказал хозяин поместья.
Семаргл скрестил пальцы между собой.
— Тебе не нужно, чтобы у людей была своя воля? — спросил Семаргл.
— Не нужно.
— Почему? — продолжал спрашивать Семаргл.
— Потому что воля может быть только у меня, — властно сказал владелец поместья.
— Ты так смело об этом заявляешь! — спокойным голосом заметил Семаргл. — Кто же ты такой?
— Я торговец человеческой волей. И в скором будущем я планирую стать одним из богов в главном пантеоне богов.
Тем был уверен, что Семаргл после такого заявления разорвёт владельца поместья на куски. Но тот продолжил свой спокойный и методичный допрос.
— То есть ты не бог? — спросил Семаргл.
— Нет. Я торговец.
— А в мире людей при этом считают, что ты бог, и поклоняются тебе, следуя твоим заветам. Как так получилось?
Мужчина коварно улыбнулся.
— Немного хитрости и лжи — и глупые люди начали делать то, что мне нужно, приняв меня за бога. А самое главное, своими собственными руками помогают мне получить статус бога.
Тему во второй раз показалось, что в этой комнате сейчас кому-то откусят голову.
Но Семаргл улыбнулся ослепляющей белозубой улыбкой и сказал:
— Умно, коварно и подло. Такие союзники нужны нашему Тёмному Правителю.
— Рад слышать, — учтиво кивнул владелец поместья.
Семаргл закинул ногу на ногу и откинул полы своего длинного чёрного плаща.
— И как же тебе удалось завладеть волей людей? — ненавязчиво расспрашивал Семаргл.
— Я ангел-землеройка, — с гордостью сказал мужчина. — Я рою подземные ходы. И благодаря этой своей способности я изрыл всю долину гейзеров, где на поверхность вырывалась энергия воли людей. Я засыпал все каналы, ведущие на поверхность, и при этом создал единый проход для всех источников воли, и теперь вся воля поступает в один-единственный гейзер. И этот гейзер — мой.
Мужчина весь просто упивался собственной находчивостью, изобретательностью и результатом своего труда.
— И теперь ты торгуешь тем, что выходит из этого гейзера, — подытожил Семаргл.
— Именно так, — самодовольно ответил мужчина. — Если кому-то нужна воля, то теперь он приходит ко мне, потому что больше её нигде нет. Она только в моём гейзере. И за каждую каплю воли нужно заплатить.
Семаргл внимательно слушал.
— А если платить нечем, то ангелы остаются без энергии воли, — уточнял он.
— Всё верно, — кивнул мужчина. — Ангелы остаются без воли, а люди становятся послушными и смирными. А точнее — смиренными, — засмеялся он. — А если человек всё-таки хочет стать вольным или проявить силу воли, то ему тоже нужно за это заплатить. А так как платить им нечем, то они остаются безвольными, слабохарактерными и послушными. И я могу ими управлять и заставлять их делать так, чтобы они сделали меня богом в пантеоне богов. Потому что ангел, сумевший покорить и поставить человека
на колени, — это очень уважаемая личность и достойна быть выше всяких похвал, и такую личность награждают статусом и всеми полномочиями бога.
Семаргл медленно сжал пальцы в кулаки. Повернувшись к Тему, он сказал:
— Я узнал всё, что хотел. У тебя есть вопросы к нашему гостеприимному собеседнику?
— Да, — сказал Тем. — Чем тебе платят за одну каплю воли?
— Грязью, — сказал мужчина. — В мире нашего Тёмного Правителя можно платить горем, страданиями и грязью. Так как я всё-таки землеройка, то мне по душе валюта — грязь. Чем больше грязи, тем я богаче и тем больше у меня возможностей и шансов оплатить себе место в пантеоне богов Тёмного Правителя.
— То есть для того, чтобы человек мог купить себе каплю воли, ему нужно сделать что-то грязное, — сказал Тем.
— Абсолютно верно. Любая пошлость, любая матерная ругань, любое непотребство, любая подлость, обман, мошенничество, разврат являются деньгами для меня, с помощью которых можно купить у меня волю. И чем больше у человека и ангела грязи, тем больше воли он может купить.
Мужчина любовно оглядел помещение, в котором они находились.
— Это место — храм, созданный из грязи. Именно благодаря ему я попаду в высшие круги нашего мира.
— Теперь понятно, почему здесь так дерьмово пахнет, — процедил Семаргл.
Мужчина запнулся, не понимая, как расценивать фразу Семаргла. То ли как комплимент, то ли как осуждение.
Тем встал и подошёл к одной из стен зала.
— Насколько я знаю, грязь в нашем мире — это деньги в мире людей, — сказал он.
— Всё так, — кивнул мужчина. — Именно я создал такое явление, как деньги, в мире людей. Просто у меня деньги — это грязь, с помощью которой я куплю себе место в пантеоне. А в мире людей деньгами являются кусочки бумаги, с помощью которых они могут себе что-то купить. И эти бумажки для них придумал я, и именно я подчинил все жизни деньгам, и люди стали послушными и управляемыми.
Семаргл медленно встал со своего места.
— То есть мы прямо сейчас находимся в цитадели и в храме такого явления, как деньги? — уточнил он, приближаясь к торговцу.
— Да, — кивнул мужчина, почувствовав неладное в настроении своих гостей.
— Прекрасно, — ослепительно улыбнулся Семаргл.
И в следующие секунды Тем хотел оказаться где-нибудь в другом месте, чтобы не видеть, как древний бог рвёт на куски острыми когтями и зубами сущность, посмевшую захватить волю человека, посмевшего торговать ею, посмевшего подчинять человека своим прихотям и целям.
Ярость Семаргла была такой чудовищной, что, казалось, даже воздух в комнате ошалел от ужаса и пытался вырваться из помещения, где происходила кровавая бойня.
Закончив, Семаргл повернулся к Тему, смотря на него взбешёнными глазами.
— Ты сможешь смять это место в лепёшку? — прорычал он.
— Конечно, — кивнул Тем. — Просто уходи отсюда.
Семаргл не стал спрашивать, а Тем взялся за то, что лучше всего умели делать боги-анта́лы. Своими руками они могли любой предмет сделать мягким, изменить его и придать другую форму.
Всего за несколько минут всё поместье торговца волей было смято в один сплошной кусок грязи, после чего Тем протянул его к солнцу, под лучами которого грязь засохла и превратилась в пыль.
Больше не существовало сущности, выдававшей себя за бога.
Больше не было того, кто подчинял себе людей, добиваясь их послушания.
Больше не существовало того, кому нужно было платить грязью.
И больше не существовало такого явления, как деньги.
Теперь в мире начнутся процессы, в которых валютой станет нечто доброе и хорошее, а не грязное и отвратительное.

Валентина Ко́гут
Стрела
Фэнтезийный роман