А.И. Гончаренко - Пространство сердца как основа сверхсознания

Случай в эксперименте раскрыл неизвестные ранее явления в работе сердца, которые привели к неизбежности ее переосмысления.
Оказалось, что нагнетая кровь во все сосуды тела, сердце одномоментно разделяет ее на порции разного состава, которые направляет только к определенным органам. Исполняют этот механизм “минисердца”, находящиеся на внутренней поверхности желудочков сердца. Они имеют сопряженность с определенными органами и частями тела.
Эти сердца обладают всем необходимым набором средств “гемоники” для образования в полостях желудочков веретенообразных “упаковок”эритроцитов.
Выводные каналы сердца в момент систолы задают этим упаковкам целевое направление в сопряженный орган.
Сократительную функцию мышц сердца запускает магнитный импульс, возникающий в объеме крови желудочка в момент ее ударного сжатия.
Установлено, что сердечно-сосудистая система является отдельной высокоорганизованной структурой нашего тела. Она обладает собственным мозгом (мозгом сердца), собственным сердцем (сердцем сердца) и имеет собственную волноводно-гемодинамическую связь, которая управляет траекторией движения информационно-энергетических упаковок эритроцитов по сосудам. Кроме того, она материализует и распределяет все формы времени в организме и служит системой опережения сознания.
ЕСТЕСТВОЗНАНИЕ
Эти утверждения оказались побочными выводами итогов эксперимента, первоначальная цель которого состояла в отработке модели





невротического инфаркта миокарда на обезьянах.
В результате заведомо созданной стрессовой ситуации в семье обезьян самец гамадрил погиб. При патологоанатомическом исследовании его сердца были констатированы некротические изменения на передне-боковой поверхности верхушки сердца. На вскрытии полости левого желудочка был найден тромб над местом инфаркта (рис. 1). Собственно, поставленная научная задача была выполнена и достоверно подтверждена морфологией. Но при проведении ревизии всех крупных сосудов животного обнаружилось еще шесть тромбов, сидящих друг за другом только в левой бедренной артерии. Все они имели признаки внутрисердечного происхождения.
Такая патология — обычное следствие инфаркта миокарда. Однако удивило то, что из всей сосудистой сети тела обезьяны они были уложены в единственную цепь.
Естественно, возникла догадка, что тромбы имели одинаковый путь движения из желудочка. И, поскольку формирование их в сердце повторялось в течение длительного времени, то можно было предположить, что однонаправленность их движения носила не случайный характер. Это наталкивало на мысль, что в бедренную артерию кровь поступает порциями именно от верхушки желудочка, от того места, где был найден тромб. Вскрытие животного объективно демонстрировало эту взаимосвязь, а также то, как инфаркт одного участка сердца отключил бассейн бедренной артерии.
Возникает естественный вопрос: сработает ли обратная связь, если у животного перекрыть кровоток в этой же бедренной артерии? Получим ли инфаркт верхушки сердца?
Тут же, у другой обезьяны, перевязали левую бедренную артерию и уже через 36 ч получили инфаркт миокарда именно такой же локализации.
В клинике известны факты, когда пересечение сосудов или “синдром их сдавливания” также сопровождается инфарктом миокарда [1]. Подобные явления — не редкость в хирургии и сердечно-сосудистой патологии, но исследователи не связывают их между собой, а видят в них лишь спорадические находки патологоанатомов [2]. Мы же расценили эти явления как закономерность, что и привело нас к заключению: если бассейн одной артерии имеет свое представительство в сердце, то и другие не должны составлять исключение. Далее, у животных перевязывались подводящие артерии к различным органам и через 1-2 суток исследовалась морфология сердца, а затем систематизировались участки поражения сердца.
Прекращение кровотока каждый раз сопровождалось появлением инфарктно-подобных поражений желудочков только в местах, сопряженных с перевязанными артериями, над которыми обычно располагался сгусток крови.
Особенность гистологических исследований сердца была в том, что срезы миокарда производились одномоментно с находящимся на нем сгустком крови. В результате под малым увеличением можно было увидеть картину взаимосвязи структуры кровяного сгустка с внутренней поверхностью сердца. На срезах, в месте инфаркта, обнаруживались трабекулярные ячейки мешковидной формы, из которых в полость сердца выступала застывшая струйка эритроцитов в форме улитки (рис. 2).





Повторяемость этой картины заставила обратиться к малоизвестным работам Коломацкого [3]. В своих исследованиях сердца и особенно функций сосудов Тебезия он (показаны




стрелками на рисунках) применил киносъемку внутри полости желудочков (рис. 3, 4). Впер­вые в мире на киноленте был зафиксирован мо­мент выброса микроструй эритроцитов из усть­ев сосудов Тебезия в трабекулярную ячейку на­встречу потоку крови из предсердий в период диастолы. В результате столкновения этих по­токов над трабекулярной ячейкой образовыва­лось локальное скручивание порции крови.
К сожалению, эти исследования не были востребованы физиологией. Теперь же эффект




противотока, обнаруженный Коломацким, объяснял суть механизма формирования застывшей под микроскопом патологии.
Трабекулярные ячейки с входящими в них устьями сосудов Тебезия по имеющимся признакам напоминали минисердца. Они самостоятельно сокращаются, расслабляются, изменяют свой объем, регулируют поступление в них и из них порций крови. Минисердца могут отключаться от работы контрактурным сжатием своей полости или с помощью образования сгустка крови над собой, как было в наших опытах.
На внутренней поверхности желудочков сердца подобных ячеек-минисердец насчитывается около сотни, но функциональное их назначение было неизвестно. Предполагалось, что они служат приспособлением для “равномерного перемешивания крови” в полостях желудочков [4]. Теперь же стало ясным, что они имеют как раз противоположное назначение: вихревым скручиванием микроструй они наполняют объем желудочков отдельными порциями крови с различными свойствами.
Экспериментаторам известно, что одномоментное измерение локального давления, величины насыщения кислородом, температуры в различных участках желудочка и анализ состава крови в них дают неодинаковые результаты. Разброс бывает настолько разительным, что в лабораториях даже принят усредненный коэффициент ошибки, хотя это результат работы минисердец.




В острых опытах с помощью окклюзий периферических артерий была проведена мар­кировка внутренней поверхности левого желу­дочка и в результате составлена схема сопря­женности участков сердца с определенными областями организма. Она напоминала спираль Фестского диска, но с рисунками акупунктуры уха, ладони или подошвы стопы (рис. 5).
Это означает, что внутренняя поверхность желудочков — это множество сердец, каждое из которых служит определенному органу.
Прямое доказательство, что минисердце снабжает кровью только сопряженный с ним орган, было получено при введении в трабеку­лярный синус глобулиновой сыворотки с ра­диоактивной меткой. Когда сыворотка вводи­лась в область верхушки сердца, то уровень радиоактивного излучения кровотока в десятки раз увеличивался в основании хвоста или зад­ней конечности животного (рис. 6, Б ). При вве­дении же ее справа от верхушки она возрастала в области печени (рис. 6, А ), а введение в основание желудочка повышало радиоактивность мозга и т.д. (рис. 6,В~).



Этими экспериментами было показано, что целевую селекцию крови по органам осуществляют минисердца.
В чем же физическая суть распределения целевого кровотока? Известно, что наиболее устойчивой формой движения жидкости в реальном мире является структура упорядоченного вихря. Для доказательства, что и в организме животных и человека действует именно вихревой целевой кровоток, была создана гидродинамическая модель. В ней трубки Пинто соединялись с источником давления жидкости не жестким, а эластичным шлангом. При изменении его конфигурации образовывались вихревые потоки воды, которые по желанию направлялись в заведомо избранную манометрическую трубку. Это устройство доказывает, что движением жидкости, находящейся в вихревом состоянии, можно целенаправленно управлять.
Подобный механизм в животном мире действует миллионы лет. У двоедышащих потоки артериальной и венозной крови в полости одного и того же желудочка вначале преобразуется в вихревые “упаковки”, которые затем выталкиваются в разные направления: венозная кровь — к жабрам-легким, а артериальная — к мозгу. Такой же механизм разделения потоков крови действует у плода человека. Артериальная и венозная кровь трабекулярной системой левого желудочка скручивается в раздельные вихри, и артериальный вихрь выбрасывается в мозг, а обедненный кислородом — к внутренним органам и плаценте.



Этот механизм сохраняется в течение жизни человека. Известны феномены патологической синюшности частей тела, наблюдаемые у людей [5]. Локализация их на теле зависит от места незарощенного боталова протока в межжелудочковой перегородке. Отсюда потоки венозной крови устойчиво идут только в одни и те же части тела, поддерживая в них синюшность, чем и выявляют местоположение патологии в сердце (рис. 7).
Следующий эксперимент был направлен на выяснение вопроса: действительно ли в сердце создаются вихревые структуры крови? И если да, то сохраняются ли они на протяжении артериального русла?
Животным внутривенно вводился краситель, а затем их мгновенно замораживали в жидком азоте, после чего делалась послойная гистограмма срезов артерий и полостей сердца. При сопоставлении фотографий срезов артерий и сердца была реконструирована картина структурных движений эритроцитов. Полости сердца и артерии на всем своем протяжении были наполнены сложными образованиями кровяных шариков (рис. , напоминающих веретенообразную архитектонику.
Эти эксперименты подтвердили гипотезу Чижевского и Ахуджа, что эритроциты в артериальных руслах движутся в структурированных “конгломератах” (рис. 9) [6, 7].
Для создания подобных устойчивых вихревых упаковок крови и управления ими сердце обладает всеми необходимыми средствами “гемоники” [8,9]: специфической мускулатурой, трабекулярными ячейками, клапанами, системой коронарно-тебезиевых сосудов (рис. 10), механизмом управления электромагнитными полями.



 Рис. 9. Рис. 10.

В результате взаимодействия противотока микроструй из сосудов Тебезия с потоками крови из предсердий происходит скручивание струй, а сокращения синусов фиксирует их местоположение в полостях желудочков.
Благодаря тому, что возникновения вихревых объемов эритроцитов детерминированы топографическим положением минисердец, спиральные мышцы Маккаллума задают каждому из них в момент систолы свой вектор целевого движения.
Неясным остается вопрос: каким образом вихревые упаковки находят предназначенную им цель и как они определяют свой путь движения в порядках разветвления сосудов?
Управление кругодвижением крови традиционно связано в физиологии с обязательным участием в нем нервной системы. Более ста лет исследователи искали приспособления, с помощью которых центральная и периферическая нервные системы могли бы регулировать величину кровотока, его скорость, сортировать элементы крови по возрасту, количеству кислорода в них и направлять по назначению, но поиски не дали ожидаемого результата.
Многими работами доказано, что регионарный кровоток осуществляется и без участия нервной системы [10]. Гипотезы о существовании периферического артериального сердца [11], химической регуляции [12], центробежнороторного насоса [6] также не дают ответа на явления, имеющие место в потоках крови.
Это заставляет предполагать о существовании какой-то реальной, внутрисосудистой связи. Ее действия позволяют каждому органу самостоятельно запрашивать себе порцию крови необходимого состава и объема и доставлять ее целевым назначением в определенный орган для покрытия нужд локального гомеостаза.
В последние годы определенно доказано, что между родственными клетками тканей имеются высокочастотные резонансные излучения [13]. Стало быть и минисердца, включающие в свою структуру ткани, родственные сопряженному органу, должны иметь с ними частотно- 
резонансные совпадения. Основанием для такой предпосылки дают факты эмбрионального развития сердца. Оно формирует организм, а минисердца сами участвуют в образовании сопряженных тканей [5].
Материальным носителем представительства каждого минисердца в сопряженном ему органе служит специфическая мускулатура. Эта мускулатура создает морфологическую, функциональную и иммунологическую мозаику сердца и продолжает коммуникацию сердца с гладкомышечными волокнами сосудов, входит в органы и там разветвляется в капиллярах.
Предстояло доказать, что эти волокна и являются проводниками высокочастотного излучения системы слежения сердца за структурно-информационно-энергетическим распределением кровотока. Если между сопряженным органом и минисердцем обнаружится генетическое сродство, то нарушение гладкомышечной связи между ними должно привести к изменению архитектоники движущихся эритроцитов. В фазовом флюорометре гистохимикам удалось наблюдать правдоподобное однотипное свечение препаратов ДНК и РНК из тканей сердца и органов, сопряженных между собой, подтверждающих их родство.
Местом вмешательства в гладкомышечную волоконную связь была выбрана левая сонная артерия [14]. Приняв все регистрируемые биотоки головного мозга за уже отработанную им информацию, мы предположили, что введение ее в гипотетический волоконный канал связи сердце - мозг может привести к появлению в нем информационного “шума”, который должен повлечь за собой изменения в структуре эритроцитов в этом сосуде.
В эксперименте были запущены биотоки из 16 точек мозга через полупроводник на катушку из проволоки с магнитострикционными свойствами, намотанную в виде футляра вокруг сонной артерии. Через 15-20 мин после воздействия на подопытное животное токами собственного мозга оно погружалось в жидкий азот. Как и в предыдущих опытах, производилась серия срезов сонных артерий и конструировалась архитектоника потока. По сравнению с правой сонной артерией, на воссозданных схемах отсутствовали веретеноподобные структуры эритроцитов. Этот факт и был истолкован нами как косвенное подтверждение существования собственной волоконной связи сердца.
Чтобы обозначить контуры системы слежения сердца и органов за движением вихревой упаковки по сосудистому руслу, необходимо было локализовать источник электровозбуждения сердца.
До настоящего времени местонахождение его определенно не обозначено [15]. Но известно, что за несколько тысячных долей секунды до появления в сердце электрических токов возникает магнитный импульс где-то в центре полости желудочка [16].
Рабочая гипотеза предполагала, что этот импульс может рождаться в самой крови. Ее парамагнитные свойства и неньютоновское поведение давали для этого основания.
В опыте in vitro 30,0 - 50,0 мл артериальной крови подвергались резкому сжатию, которое регистрировалось по “магнитному всплеску”.
Контролем in vivo служили паренхиматозные органы животных. В частности, ударное сжатие кровотока почки в ритме пульса провоцировало появление электрических потенциалов наподобие сердечных.
Это подтвердило предположение, что физическая деформация крови приводит к возбуждению магнитного импульса, который, видимо, индуцирует ионные потоки на клеточных мембранах эндокарда, чем и запускает электрическую систему сердца.
Эти чудесные свойства крови принуждают сердце к исполнению своих функций и выносят за его пределы электромагнитные связи.
Пульсовая волна, пробегая по сосудам, деформирует их стенки и тем самым реполяризу- ет жидкокристаллические белки гладкомышечных волокон, вызывая движение направленных токов.
Ее ударное воздействие на упаковку эритроцитов возбуждает в ней магнитное поле. Каждая упаковка идет от конкретного минисердца, строго дозирована, индивидуальна, а возникающий в ней импульс имеет определенную частоту, присущую только этому вихрю. Электрический импульс реполяризованного гладкомышечного волокна сосуда и магнитное излучение



 

]

Рис. 11.

вихревой упаковки, движущейся в его русле, совпадают по частоте. Пульсовая волна, всегда опережающая движение вихря, служит источ­ником возбуждения высокочастотной волно­водной связи, высвечивая сопряженности, ко­торый и ведет упаковку в предназначенный ей орган. Плазма артериального сосудистого русла наполнена сотнями белковых фракций, струк­тура молекул которых находится в свернутом состоянии. Разворачиваясь только при опреде­ленных частотах, они обеспечивают преимуще­ство скольжения в потоке крови той упаковке эритроцитов, которая совпадает с ними по частоте. Это и есть один из каналов собственной свя­зи сердца. По нему, например, орган, запросив­ший порцию крови, получает импульс прямой связи о движении к нему питательных веществ, а сердце — обратную, что порция крови еще в пути и не усвоена органом, и потому нет необ­ходимости формировать дополнительную упа­ковку. Кровь от сердца к органам идет 6 - 20 с, поэтому аорта и крупные сосуды имеют резерв

Рис. 12.

Выводы этих экспериментов, на самом деле, лишь подтверждают эволюцию сердца.
У червеобразных каждый членик тела имеет свое сердце, их может быть несколько десятков. По мере усложнения организма это количество умещается уже в четырех сердцах, а у млекопитающих — в одном. И хотя множество сердец объединилось в одном, они продолжают снабжать кровью все те же, когда-то связанные с ними органы.
При заливке гипсом левого желудочка на слепке видны выводные каналы [17] (рис. 11). Они идут по спирали от верхушки к основанию, вдоль них находятся десятки минисердец, расположение которых напоминает первобытного червя, свернувшегося в сердце (рис. 12). Насхе- ме зон сопряженности миокарда с органами и частями тела этого рисунка показаны связи с областями головы (7); шеи (2); верхних конечностей (3 ); селезенки, желудка и печени (4'); почек (5); тазовых органов (6); нижних конечностей (7). 
Поскольку между минисердцем и сопряженным с ним органом существует генетическое сродство, то будет неудивительно, если окажется, что геном человека повторяет спираль минисердец, а последние служат его считывающим устройством.
Выводы экспериментов меняют наши представления о сердце и кровообращении, объясняют многие физиологические феномены, непонятные в течение столетий. Например:
- как разные питательные соки распределяются из одной и той же аорты [18];
- как организм обходится пятью литрами крови вместо 20, необходимых по расчетам [19];
- каким образом только старые эритроциты отбираются в селезенку, а теплая кровь и с большим количеством кислорода, глюкозы и с молодыми эритроцитами — в мозг [6];
- в беременную матку поступает кровь с большим количеством питательных веществ, чем в это же время в бедренную артерию, и т.д.
Сердечно-сосудистая система, зная программу развития других систем, закладывает материальную основу для их развития и роста и, в буквальном смысле, выстилает собой основу, по сути, предопределяя наше развитие.
В эмбриональном периоде сердце выращивает наш мозг. Это один из доводов, который ставит разумность системы сердца над нашим сознанием.
Кроме того, сердце обладает собственным мозгом и его одного бывает достаточно для жизнеобеспечения организма. Известны случаи, когда тело существовало с разрушенным головным мозгом в течение многих лет.
Действие сердечно-сосудистой системы охватывает пространство триллионов живых клеток.
Устройствами, получающими информацию для сердца, служат миллиарды капилляров. Их общая длина около 100 тысяч километров [20]. Эти тончайшие сосудистые датчики образуют границу взаимодействия с внешним и внутренним миром. К ним сердце не допускает нервную систему. Вся информация от Вселенной впитывается через капилляры подвижными структурами эритроцитов. Резервуаром накопления информации в системе сердца служит кругодвижение крови.
И совершенно удивительным представляется, как эта информация материализуется в формы времени.
Настоящее время — это венозная система, прошлое —лимфатическая, будущее — артериальная система.
Настоящее время реальными потоками вытекает из капилляров. Носителями информации в них являются эритроциты. По венам они движутся в виде “монетных” столбиков, подобно объемной магнитофонной ленте, которая входит в правое предсердие и считывается там мозгом сердца.
Прежде чем представить формирование прошедшего времени, нужно упомянуть, что лимфатическая система — самая древняя в кру- годвижении. Она имеет свои сердца, сосуды, разветвленную систему связи со множеством центров управления. Уместно также отметить ее участие в любопытном совпадении. Десяти тысячам сокращений сердца в сутки соответствует такое же количество отмирающих клеток головного мозга. Другими словами, каждому сокращению сердца ассоциация клеток мозга выделяет одну свою клетку. И надо думать, что эти клетки не отмирают, как принято считать, а отходят в хранилище памяти.
Это подтверждается тем, что мозг через нервные волокна выделяет митохондрии и лизосомы в лимфатическую систему. Они являются матричными носителями включателей прошлого (памяти).
Будущее время начинает готовиться в правом предсердии из слияния настоящего (венозной крови) и прошедшего (лимфы).
В эпицентре этого слияния находится мозг сердца. Располагаясь над правым ушком, у впадения верхней полой вены с латеральной стороны, мозг сердца обнажен у входа в предсердие. Здесь он контролирует поступление элементов крови и формирует из них вихревые упаковки. Мимо его поля зрения не проходит ни один эритроцит, потому что мозг использует эффект биолокации. Локатор находится рядом с мозгом, в виде полулунной складки. Его периодические электромагнитные импульсы сканируют
информацию с кровяных шариков и митохондрий.
Материализуя будущее, левое сердце превращает ламинарные потоки из легочных вен в хаотическое движение, погружая эритроциты в вакуум диастолы.
Сердце — единственный орган, взаимодействующий со структурой, которая наполняет кровь неизвестной нам информацией. Минисердца левого желудочка переводят эту информацию в упаковки эритроцитов и наполняют ими артериальную систему. При этом необходимо учитывать, что упаковки проходят путь от желудочков до артериол головного мозга за 68 с. Этот промежуток и есть момент разрыва в восприятии времени двух систем: сердечно-сосудистой и нервной. От мозга сердца информация уже ушла, а до головного мозга она дойдет лишь через несколько секунд. Мозг сердца, возвращая митохондрии головному мозгу, включает в память образы, чувства, события. Этот миг в сознании предстает как настоящее время. Но для мозга сердца оно уже в прошлом, поскольку за этот период сердце успело сократиться несколько раз и послать новую информацию в центральную нервную систему, содержание которой головной мозг еще не знает.
Таким образом, система сердца опережает сознание, сплетает в нем 3 формы времени и образует новую способность к взаимодействию с миром.
Основательность этого утверждения подтверждает физиология слуха. Еще до того, как мы произносим слово, хорда тимпони уже напрягает барабанную перепонку уха до той величины восприятия громкости звука, с которой мы еще только собираемся произносить. Выходит, что наша речь, ее смысл, эмоциональность не спонтанны. Слово уже состоялось в опережающем сверхсознании сердца, а головной мозг лишь осознает его смысл.
В этой связи вспоминаются строки из Евангелия: “И я говорю вам, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем.” (от Матфея, гл. 5, ст. 28).
Интервал прохождения гемодинамической информации от мозга сердца к головному мозгу сдвигает формы времени в сознании.
В нас сочетаются две телесные плоти: нервная и сердечная, два сознания: одно — сознание сердца, другое — сознание мозга. Они разделены промежутком времени, который является самым уязвимым моментом для чужеродного проникновения, если не имеет духовной защиты.
И теперь можно попытаться понять, почему Иисус дал молитву, в которой мы обращаемся: “Отче Наш...”, не потому ли, что в каждом из нас живут, как минимум, два сознания. И как только мы произносим “мой” или “я”, мы лукавим и в нас происходит разделение.
Все исполнительные органы имеют свое представительство в сердце и само сердце относительно своего мозга также является исполнителем. Поэтому необходимо обязательным образом предположить, что и у сердца, как и у остальных органов, должно быть свое сердце. Но функции у этого сердца сердца еще более тонкие и совершенные. Исходя из знаний о большом сердце, мы можем предсказать уело- вия, которым должно отвечать сердце сердца:
- вместимость его полости будет соответствовать объему крови коронарных артерий;
- потоки его крови должны опережать потоки большого сердца;
- магнитный импульс большого сердца может включаться систолическим выбросом сердца сердца;
- его мускулатура способна управлять потоками крови и иметь в себе родственные ткани большого сердца.
И такое образование существует. Оно находится в сердце и выглядит как анатомическое недоразумение с непонятным физиологическим назначением. Этим образованием являются ушки сердца. Они отвечают всем этим требованиям, в том числе: их структура включает специфическую мускулатуру, которой в окружающих тканях предсердий нет. И точно так же, как и в большом сердце, в ушках случаются инфаркты. И так же, как и большое сердце, отключает бедренные артерии, так тромбы из сердца сердца, попадая в коронарные артерии отключают уже большое сердце. Сердце сердца таит в себе загадку внезапной смерти.
А есть ли у сердца сердца свое сердце и имеет ли оно свое сознание? 
ЛИТЕРАТУРА
1. М. И. Гурвич, Тер. архив, № 11 (1966).
2. С. П. Ильинский, Сосуды Тебезия, Москва (1972).
3. И. А. Коломацкий, Материалы к научной сессии, Краснодар (1965), с. 36.
4. Б. Фолков, Кровообращение, Медицина, Москва (1976), с. 21.
5. Р. Д. Маршалл, Дж. Т. Шефферд, Функция сердца у здоровых и больных (1972).
6. Л. А. Чижевский, Структурный анализ движущейся крови, Москва (1959)
7. A. S. Ahusa, Biorheology, 7(1), 25 - 36 (1971).
8. А. И. Гончаренко, Физические факторы в комплексной терапии и профилактике сердечно-сосудистых заболеваний, Сочи (1978), с. 122.
9. А. И. Гончаренко,”3акономерности и механизм селективно-регионарного кровотока”, 13 съезд ВФО им. Павлова, т. 2 (1979), с. 170.
10. Г. П. Конради, Регуляция сосудистого тонуса, Ленинград (1973).
11. Г. И. Косицкий, Афферентные системы сердца, Москва (1975).
12. М. В. Яновский, “О функциональной способности артериального периферического сердца”, Научн. мед., № 11, 126 - 133 (1923).
13. В. А. Левтов, Химическая регуляция местного кровообращения, Ленинград (1967).
14. А. А. Поколозин, В. И. Донцов, Старение и долголетие, № 3, 7 (1993).
15. А. М. Блинова, H. М. Рыжова, ДАМН СССР, № 5,56 (1961).
16. Руководство по кардиологии, т. 1, Москва (1982), с. 143 - 167.
17. Н. Б. Доброва, Н. Б. Кузьмина, ВАМИ СССР, № 6, 22.
18. В. Гарвей, Анатомическое исследование о движении сердца и крови у животных (1948).
19. И. Ф. Цион, Курс лекций по физиологии, т. 2 (1866).
20. К. А. Шошенко, Кровеносные капилляры, Новосибирск (1975).