Райнер Фюльмих на шоу "Битва идей"

Jerm Warfare: Меня зовут Джерм, и это мое шоу "Битва идей". Говорю вам, я никогда не думал, что настанет день, когда я скажу, что у меня есть любимый адвокат. Но, как оказалось, у меня есть любимый адвокат. Как часто в своей карьере вы слышали, как люди говорят, что у них есть любимые адвокаты?
Reiner Fuellmich: На самом деле очень редко, в основном в связи с уголовными делами, когда вам действительно нужен адвокат или действительно хороший адвокат. Например, когда у этого очень, очень хорошего парня, судьи в Веймаре, когда у него обыскали машину, дом, адвокатскую контору, изъяли мобильный телефон и компьютер. Ему нужен был адвокат. И я знаю, что большинство судей, вероятно, не любят адвокатов. Но в данном случае он действительно нуждался в нем, и я связал его с одним из лучших адвокатов защиты по уголовным делам. И я думаю, что они отличные друзья, они быстро подружились. Борьба должна вестись на трех разных уровнях. Один из них - это, конечно, суды. Мы понимаем, что многие суды были скомпрометированы, потому что другая сторона, как я их называю, ну, те очень богатые и влиятельные люди, которые управляют этой повесткой дня через BlackRock и другие огромные фонды, которые затем инвестируют в Amazon и другие огромные корпорации, которые затем захватывают долю рынка тех малых и средних предприятий, которые уничтожаются в результате этой пандемии. Так что это та, другая сторона. Мы знаем, что они сделали все возможное, чтобы некоторые суды судили в их пользу, по крайней мере в западных странах, но я почти уверен что это не сильно отличается в африканских странах, чтобы гарантировать, что эти дела действительно не будут рассматриваться, в частности, что доказательства организации этой пландемического, как я люблю это сейчас называть, ПЦР-теста, что эти доказательства никогда не были услышаны, никого из этих свидетелей-экспертов никогда не услышали. Ну, я думаю, что этого не будет, это выдача желаемого за действительное, потому что мы уже привлекли некоторых наших экспертов в суды. Я имею в виду, по высокой цене для этого конкретного судьи в Веймаре, но он действительно выслушал наших экспертов, как по принудительному ношению масок, так и по тому, что это делает с детьми. И по тесту ПЦР.
Jerm Warfare: Да, я имею в виду, что теперь довольно ясно, что ПЦР-тест - это своего рода основополагающая мифология всей этой пландемии.
Reiner Fuellmich: Да, так оно и есть. Я только что был на собеседовании со Стивом Бэнноном, бывшим руководителем предвыборной кампании Трампа, и думаю, что какое-то время он также был его начальником штаба. И в Соединенных Штатах люди теперь, даже в основных средствах массовой информации, начинают понимать, что все дело в ПЦР-тесте. Мы должны быть осторожны. Я не думаю, что мы уже говорили об этом, но мы должны быть осторожны, чтобы не попасть в ловушку нового нарратива, который мы считаем ложным. Конечно, все в Соединенных Штатах взволнованы тем, что наконец-то Фаучи бросают под автобус. И у Гейтса, очевидно, тоже есть серьезные проблемы. Но история Фаучи выглядит как троянский конь. Одна сторона истории, которая используется как средство для другой истории, для истории троянского коня, когда, наконец, он подвергается разоблачению. Теперь мы знаем, что он солгал американскому народу, что он использовал деньги американских налогоплательщиков за их спиной и вопреки распоряжениям президента, потому что он тратил эти деньги на то, что они называли функциональными экспериментами, которые проводились в вирусологической лаборатории Ухань. Это только одна сторона истории. Другая сторона истории, и это опасно, заключается в том, что он не сказал вам, что опасный вирус сбежал из этой лаборатории. Теперь эта история - ложь. Им нужна история. И они используют его для подготовки к тому, что, вероятно, произойдет, я надеюсь, что этого не произойдет, но все эксперты говорят нам, что это произойдет. Им нужна история для осени, зимы и весны, когда те, кто привился, кто получил прививки, скорее, столкнутся с тем, что они называют диким вирусом, либо вирусом гриппа, либо вирусом простуды, потому что именно тогда ожидаются все действительно, реально ужасные побочные реакции, которых, опять же, я надеюсь, не произойдет, но это означало бы, что все эксперты, с которыми мы говорили, один из них - Люк Монтанье, он лауреат Нобелевской премии в связи с вирусом ВИЧ. Затем вчера у нас было очень важное интервью с доктором Роджером Ходкинсоном из Канады, я думаю, что он британский гражданин, или, по крайней мере, он родился и вырос там, но он очень важная фигура в этом деле, включая Майка Йидона, бывшего сотрудника Pfizer, они все предупреждают нас, что вы должны что-то сделать, чтобы остановить эти прививки, потому что они не являются прививками и не проверены. Вы, люди, прямо сейчас являетесь подопытными кроликами для продолжающегося исследования.
Reiner Fuellmich: Так что, если этого не произойдет, все будут счастливы, но если это произойдет, это именно то, для чего им нужна история. Потому что осенью, когда, надеюсь, что нет, но люди заболеют и некоторые люди, многие люди, возможно, умрут, именно тогда они придумают эту историю - опасный вирус из лаборатории Ухань. Вот что является причиной этих смертей. Вот что вызывает все эти болезни, нам нужно больше гриппа, ну, извините, новых прививок и так далее, и так далее, но на самом деле несчастный случай, который действительно произошел, не имеет ничего общего с той пландемией, которую мы ведем. иметь дело. Вот что произошло на самом деле. Да, произошел несчастный случай. Это было в конце 2019 года. И китайское правительство действительно беспокоилось о том, что, возможно, произошло что-то серьезное. Вот почему они приказали человеку, женщине, которая руководит этой лабораторией, немедленно вернуться в Ухань. И даже когда она была еще в поезде, они закрыли сайт, чтобы замести следы. Так что этого достаточно, чтобы показать нам, что они действительно беспокоились о том, что произошло что-то серьезное, но через две или три недели они поняли, что на самом деле беспокоиться не о чем, потому что, может быть, умело один или двое. Я имею в виду, что это достаточно плохо, но это не серьезная вспышка чего-либо, потому что это был конец истории. Но не для тех людей, которые планировали эту пандемию, и их конкретные планы разрабатывались по крайней мерев течение 10 лет. Я думаю, что они начали в 2010-м году или около того, Рокфеллеры, Гейтс и другие. Они воспользовались этой возможностью, они воспользовались этой возможностью и использовали ее как трамплин, чтобы развернуть свой план и продвигать свою повестку дня. И тогда они сказали Дростену, чтобы он начал свой ПЦР-тест. Думаю, пару дней после того как появились первые слухи о том, что в уханьской лаборатории что-то происходит, ему велели продолжить ПЦР-тест, а затем в январе, я думаю, 22 и 23 января, у них было первое экстренное совещание ВОЗ, потому что люди на заднем плане использовали фармацевтическую промышленность для оказания давления, чтобы ВОЗ объявила об этой чрезвычайной ситуации в области общественного здравоохранения, имеющей международное значение, фальшивый PHEIC. Почему? Ну, им это нужно для того, чтобы с самого начала никто по-настоящему не заботился о принудительном ношении масок, блокировке, социальном дистанцировании - это были только те шаги, которые нужно было принять меры, чтобы сделать людей послушными и заставить их поверить, что единственный выход - это вакцинация. Вот к чему они были настроены делать, - делать прививки, но для того, чтобы иметь возможность использовать вакцины... ну, мы знаем, что это не вакцины, но для того, чтобы иметь возможность использовать непроверенный препарат, в данном случае вакцины. Нет никаких исследований по этим вакцинам. Эти исследования продолжаются прямо сейчас, мы все являемся подопытными кроликами. Для того, чтобы иметь возможность использовать непроверенные лекарства, вам сначала нужно объявление чрезвычайной ситуации в области общественного здравоохранения международного значения. Если у вас есть чрезвычайная ситуация такого рода, затем вы получаете разрешение на чрезвычайное использование даже для непроверенных лекарств от ЦКЗ в Соединенных Штатах или от американского правительства. А здесь, в Европе, условное использование одобрено Комиссией ЕС. Но именно поэтому они так настойчиво настаивают на чрезвычайной ситуации в области общественного здравоохранения, имеющей международное значение. Но когда они с первой попытки ни к чему не пришли, потому что не было никаких случаев, единственное, о чем они могли договориться, - это о том, чтобы снова встретиться через две недели. Через две недели у них было второе экстренное совещание, и именно тогда они объявили Чрезвычайную ситуацию в области общественного здравоохранения, имеющую международное значение. Теперь изменилось только одно. Тест Дростена, он передал его в ВОЗ, и они рекомендовали его всему миру в качестве золотого стандарта для выявления инфекций, и они использовали его, и, как мы теперь знаем, они произвели много случаев, которые не были случаями, а только ложными срабатываниями. Потому что тест Дростена, помимо того, что мы говорили об этом, помимо того, что эти ПЦР-тесты ничего не могут сказать вам об инфекциях, то, как он установил его на 45 циклов амплификаций, единственное, что является результатом - это ложные срабатывания. Не забывайте, Франкфуртское агентство общественного здравоохранения игнорирует все, что выходит за рамки 24 циклов амплификации, как абсолютно ненаучное, и Майк Йидон говорит нам, что на 35 циклах вы получаете по крайней мере 97 процентов ложных срабатываний.
Jerm Warfare: Сам Фаучи также на одном этапе сказал, что все, что выше 25 циклов, является в значительной степени мусорной наукой.
Reiner Fuellmich: Да, да, да. Вот что он сказал. А потом он забыл об этом.
Они просто хотели этого чрезвычайного положения в области общественного здравоохранения, и единственный способ получить его - создать случаи с помощью теста Дростена, который, как мы теперь знаем, создавал только ложные срабатывания.
Jerm Warfare: Теперь Кэтрин Остин Фиттс.
Reiner Fuellmich: В своей книге под названием «Конец валют» она объясняет, как эта пандемия используется для введения не криптовалюты, а цифровых денег. Я не совсем понял это, и я еще не прочитал всю книгу. Я еще на полпути, у меня так много дел. Но то, что она говорит нам, абсолютно правдоподобно, это имеет смысл. Я думаю, что именно для этого используется эта пандемия, чтобы в конечном итоге заполучить мировое правительство. Даже папа римский объявил в своей речи, я думаю, в октябре прошлого года, кажется, эта его энциклика называется Фрателли Тутий или что-то в этом роде. Я думаю, что она так называется, Фрателли Тутти, даже он призывает католиков согласиться на наш новый мировой порядок, при мировом правительстве под эгидой ООН. Теперь, тем временем, мы знаем, что такое Организация Объединенных Наций, мы знаем, что такое ВОЗ, мы даже знаем, что такое Всемирный фонд дикой природы. За всеми этими учреждениями, некоторые из них благотворительные, некоторые из них просто НМП, те же самые люди, которые стоят за тем, что происходит сейчас. Люди, которые используют свои деньги, чтобы заработать деньги на как можно большем количестве фронтов.
Jerm Warfare: Да, это деньги и власть. Разве не смешно, Райнер, что мировой бастион благочестия - Папа Римский. Он человек Божий, и он говорит всем идти за вакциной.
Reiner Fuellmich: Это безумие.
Jerm Warfare: Что случилось с молящими?
Reiner Fuellmich: Да.
Jerm Warfare: Извините, надеюсь, он не слышит, как я это говорю.
Reiner Fuellmich: Как я уже сказал, я только что говорил с группой южноафриканцев, юристов, а также пасторами среди них. Они чувствуют то же самое. Они чувствуют то же самое. Они говорят, что происходит что-то страшное. Возможно даже раскол Католической церкви, основанный на интервью, которые мы провели со всеми этими экспертами. Мы не просто общались с экспертами научного сообщества, с эпидемиологами, вирусологами, психиатрами, психологами, экономистами, юристами и т. д. Но мы также говорили с людьми, например, в прошлую пятницу, которые написали (в данном конкретном примере) - женщина из Испании, написавшая докторскую диссертацию о Бильдерберге. Большинство людей даже не знают, что это такое. Ну, это не случайно, потому что Бильдерберг- это группа очень влиятельных людей, старались держать свои встречи в полном секрете. Первая встреча, по-моему, произошла в 1954 году, и они старались держать это в секрете. И, наконец, я не знаю, когда, но в 1990-х, может быть, в начале 2000-х, они больше не могли этого отрицать. Так что это действительно влиятельные люди, которые все время встречаются. И в каком-то смысле я этого не сделал нам понадобится еще пара экспертов по этому вопросу, но в некотором роде именно они решают, кто и когда будет занимать любую должность, включая главу Европейского союза. Дело в том, что это не имеет ничего общего с демократией
Демократия - это власть народа, снизу вверх, а не сверху вниз. Они пытаются создать интернационал, мировое правительство, которое будет делать то, что они им говорят. И это мировое правительство затем будет под одной меркой соответствовать всем правилам, постановлениям и законам, которые не имеют ничего общего с людьми. Например, если вы посмотрите на то, о существовании чего большинство людей даже не подозревает, эти мировые правила здравоохранения, я думаю, это так называется, это изобретение ВОЗ. Помните, что ВОЗ - это наднациональная организация, которая была создана частными лицами, совсем как и Всемирный экономический форум, это частное изобретение, где встречаются богатые и влиятельные. То же самое относится и к ВОЗ. И они навязывают нам правила и предписания, в данном случае в масштабе всего этого мира, Международные санитарные правила, которые, очевидно, предназначены для блага людей. Они используют здоровье, глобальное здоровье, как лом, чтобы навязать нам вещи, с которыми мы в противном случае даже не согласились бы. Эти мировые или Международные санитарные правила хороши только для фармацевтической промышленности, но не для людей.
Jerm Warfare: Я имею в виду, что у Ханса есть вопрос, он говорит: послушайте, вы знаете, если судьи и суды куплены, - тогда что?
Reiner Fuellmich: Не все из них покупаются. Вероятно, верно, что в большинстве стран, в частности здесь, в Германии, суды не являются независимыми. Но, как правило, всегда есть несколько человек, которые не подыгрывают, один из них - судья в Веймаре, я имею в виду, что он вроде как пострадал от последствий, но он знал это заранее. Итак, он знал, во что ввязывается, и все же сделал это, потому что верит в верховенство закона. И многие люди аплодировали ему, некоторые из них за кулисами, но он получил большую поддержку. И я знаю, что есть много других юристов, извините, судей, которые не коррумпированы, а только напуганы. И чем больше дел мы получаем в нашу пользу, которые решают, что тест ПЦР не может ничего сказать вам об инфекциях, которые решаются другими судьями, то это своего рода расширение прав и возможностей, это расширение прав и возможностей для всех тех судей, которые все еще сидят, сжавшись под своими столами, и которые боятся, но чувствуют себя ужасно из-за этого, потому что они знают, что верховенство закона действительно требует от них делать то же самое, что и их коллеги. Вот к чему мы стремимся. Вот почему мы передаем в суды как можно больше дел. Все дела, которые были возбуждены, должны быть переданы в суд. Другого пути нет, по крайней мере здесь, в Германии. Одно из дел, которые мы подали, - первый коллективный иск, который мы подали, в Канаде, и это невозможно в Германии, но это возможно в Канаде, был отклонен. Слушаний не было, его просто уволили. Но наш коллега Майкл Суинвуд написал превосходную апелляционную жалобу. Так что мы очень оптимистично настроены в отношении того, что дело будет выиграно по апелляции или продвинется вперед по апелляции. Другие дела были поданы в Соединенных Штатах, больше дел будет подано в Соединенных Штатах. Мы рассмотрели некоторые из этих случаев здесь, в Германии. К сожалению, совершенно очевидно, как я уже говорил, что большинство судов не являются независимыми, по крайней мере здесь, в Германии, и поэтому даже суды находятся под давлением. Кажется, я уже рассказывал вам о деле, которое я подал против Вилера, этот парень, он эквивалент Фаучи, чувак, который управляет эквивалентом американского ЦКЗ, РКИ здесь, в Германии, я подал на него жалобу о возмещении ущерба, и сумма в споре, то есть сумма, которую я прошу у него в качестве возмещения ущерба, я установил ее в размере 50 тысяч евро, чтобы расходы были как можно ниже, потому что, хотя я представляю бизнес-клиента, человека, который работает, он является крупнейшим производителем босоногой обуви в Германии. Но я все равно участвую в этом деле не из-за денег, мы хотим выиграть эти дела, мы хотим повернуть все вспять. Поэтому я установил спорную сумму в 50 тысяч евро. В тот день, когда я подал заявление, не знаю, говорил ли я вам об этом, но в тот же день, когда я подал это дело, в тот же самый день я подал его в электронном виде. Кто-то из суда, мы не знаем, кто это сделал, позвонил в канцелярию канцлера, это совершенно неслыханно. Это говорит мне, что они действительно обеспокоены этими делами, потому что иначе нет никакого другого объяснения, зачем неизвестному суду там, в глубинкы, звонить в офис канцлера просто потому, что я подал там жалобу. Я знаю это точно, потому что один из людей, которые узнали об этом в офисе канцлера, связался со мной, и он позвонил мне через пару минут и сказал, что эти люди находятся в паническом состоянии, потому что они пытаются заговорить об этом, утверждая, что это дело будет закрыто, но это невозможно. От этого нельзя отмахнуться, не в Германии, это возможно в некоторых англо-американских странах, но не в Германии. Следующее, что произошло, - это три судьи, это суд трех коллегий, три судейских коллегии решили, что они произвольно по своему желанию увеличат сумму спора с 50 тысяч евро до 31 миллиона евро, тем самым заставив моего клиента, эту корпорацию заплатить 350 тысяч евро в качестве судебных издержек только для того, чтобы передать дело другой стороне.
Jerm Warfare: – Ух ты, это что-то...

Reiner Fuellmich: ... затем, три дня спустя, эквивалент американского OSHA, то есть Агентства по охране труда, что-то в этом роде, совершил налет на производственные объекты моего клиента и запугал его. Вот что вы получите, когда сделаете это. Это сообщение, которое они пытались передать всему остальному миру. Однако этот клиент ни от чего не отступится, ни один из других клиентов не отступится, я просто говорю вам это для того, чтобы прояснить, насколько сильно давление оказывается на судебную систему, и что здесь, по крайней мере в Германии, мы не можем ожидать, что судебная система будет независимой. Некоторые независимы, а некоторые не отступят. Но большинство судебных органов не являются независимыми. Группа юристов, которая имеет международные связи, то есть все мы находимся на одной странице, мы все знаем, что ПЦР-тест - это основа всего этого. Так что мы знаем, как атаковать. Мы также знаем о прививках. Это еще один хороший аргумент для судебных дел, потому что это красная линия, которую не следовало пересекать. Это красная линия, из-за всех несчастных случаев, из-за всех этих побочных реакций, это заставляет людей сердиться, в частности, теперь, когда они и за детьми начинают охотиться. Значит, они пересекли слишком много красных линий. Но эти дела поданы везде, с намерением получить как можно больше решений в нашу пользу. Но в конечном счете, Джерм, в конечном счете план состоит в том, чтобы создать международный трибунал, международный коронный суд, если хотите. В настоящее время мы ищем внеземное место для его установки. И мы...
Jerm Warfare: ... Мне показалось, что вы сказали "внеземное". Я думаю: «Ого, эй, эй, эй, эй, эй, теперь мы выходим на совершенно новый уровень здесь».
Reiner Fuellmich: Это будет иметь самый большой смысл, да. О, Боже мой! Да. Ну, может ли инопланетянин быть председательствующим судьей? Нет. Так что это действительно то, что, по нашему мнению, будет необходимо для того, чтобы справиться с тем, что мы называем преступлениями против человечности, потому что после всего, что мы видели за последние 14 месяцев или около того, это, вероятно - нет, это, безусловно, худшие преступления против человечности, когда-либо совершенные. Возможно, были преступления и похуже, о которых мы не знаем. Но даже то, что произошло во время Второй мировой войны, меркнет по сравнению с тем, что происходит сейчас.
Jerm Warfare: Джесси хочет знать, помогают ли электронные письма Фаучи с юридической точки зрения?
Reiner Fuellmich: Абсолютно. Потому что Фаучи - один из главных продвигателей этой, как мы теперь ее называем, пландемии, по крайней мере в Соединенных Штатах. Здесь, в Европе, в Германии, это Дростен, и тот чувак, который управляет эквивалентом RKI Фаучи, мистер Вилер, но Фаучи - подставное лицо для другой стороны. Поэтому важно видеть, как эти письма расскажут вам в мельчайших подробностях, что одна из самых важных марионеток, которую они использовали, лгала им, лгала американской публике. И я думаю, что еще важнее посмотреть, насколько другая сторона готова бросить одного из своих под автобус. Потому что это не совпадение. Вот почему я думаю, что именно поэтому мы все в комитете короны убеждены, что это всего лишь второстепенное представление. Потому что на самом деле они хотят сказать нам, что из лаборатории в Ухане сбежал опасный вирус, а он вам об этом не сказал. Потому что, как я уже сказал, им нужна эта история осенью.
Jerm Warfare: И это только дает ему больше оснований настаивать на этой вакцине.
Reiner Fuellmich: Да, да, и других вакцин. В конечном счете людям, вероятно, придется делать прививки каждые шесть месяцев или около того, а может быть, и каждые 10 секунд, если у них есть желание...
Jerm Warfare: ... и кто с удовольствием принимает эту вакцину, но они понятия не имеют, почему они ее принимают, и они понятия не имеют, что в ней содержится. У меня даже слов нет.
Reiner Fuellmich: Да, это легко назвать безумием, но мы говорим в основном о разумных людях. Пока это происходит. Сегодня утром я разговаривал со своей бывшей женой, и она, и ее дети, и ее бывший муж, она была замужем еще до того, как он стал врачом, все они полностью вакцинированы. Я не понимаю, потому что они умные, интеллигентные люди. Но дело в том, что люди не понимают, что ВОЗ - это платформа, которую другая сторона использует для того, чтобы использовать глобальное здравоохранение как лом, чтобы заставить нас делать то, чего мы иначе не делали бы, - у них есть... я думаю, вы можете назвать это программой. инфодемией. Не знаю, говорил ли я вам это слово раньше - "инфодемия". Это их пропагандистская сторона. Это то, что они используют, чтобы влиять на основные средства массовой информации и социальные сети. И именно поэтому, когда ваши видео снимаются YouTube Google, вы обнаруживаете, что они снимаются, потому что они не соответствуют руководящим принципам ВОЗ. Ну, с каких это пор ВОЗ является арбитром свободы слова? Невозможно. Но вот как это работает. Вы должны принимать это во внимание. Они используют свой инфодемический инструмент для того, чтобы управлять основными средствами массовой информации и социальными сетями. СМИ делают то, что им говорят, и это влияет на многих людей. Если, конечно, эти люди не способны, как нам объяснил один из профессоров психологии, задавать вопросы, а не слепо выполнять приказы, но только 20 процентов, а может быть, и 30 процентов населения обладают такой способностью. Большинство людей, и это опять-таки связано с тем, что это слишком глубоко входит в психологию, но большинство людей счастливы, когда им говорят, что делать. Большинство людей не хотят думать о том, что они делают.
Jerm Warfare: Брайан Джерриш, я думаю, вы его знаете.
Reiner Fuellmich: Отличный парень. ДА.
Jerm Warfare: И он говорил именно об этом и использовал аналогию с собаками Павлова.
Reiner Fuellmich: Вот с чем мы имеем дело. Мы имеем дело, у меня была еще одна конференция zoom с нашим другом Вольфгангом Водаргом и профессором Бхакти, я думаю, что вы тоже говорили с ним. И мы все согласны, и мы все понимаем, что эти огромные корпорации, включая Google, Facebook, Amazon...
Jerm Warfare: ... Твиттер, Твиттер...
Reiner Fuellmich: ... многие из них, Твиттер, да, многие из них более могущественны, чем страны. Вы должны принимать это во внимание, они более могущественны, у них больше денег, чем у целых стран. И также имейте в виду, что есть довольно конкретные доказательства того, что разведывательное сообщество инвестировало в эти социальные сети. Мы не знаем, насколько сильно, но это есть, и они находятся под сильным влиянием. Так вот, одна из тех, с кем мы говорили, очень интересная женщина из Финляндии, она бывший главный юрисконсульт Nokia, компании сотовой связи. Nokia раньше была небольшой компанией, которая кажется, делала резиновые сапоги, а потом вдруг стали производителем сотовых телефонов номер один...
Jerm Warfare: ... и, кстати, самая лучшая. Nokia 3310 был лучшим мобильным телефоном, когда-либо сделанным.
Reiner Fuellmich: Да, но почему-то они не попали в эпоху смартфонов. Но тогда, это 30 лет назад, они были производителем сотовых телефонов номер один. И вот тогда-то, что рассказала нам эта бывшая юрисконсульт, ее зовут Ана Паймуй, очень, очень интересная особа. Она сказала нам, что ее и представителей других производителей сотовых телефонов вызвали, чтобы поговорить с... кажется, это было Агентство национальной безопасности АНБ в Соединенных Штатах. И они должны были раскрыть свои, что они называют алгоритмами шифрования, алгоритмы шифрования. И с тех пор значит, это было 30 лет назад, и с тех пор все разговоры по мобильному телефону записываются. Теперь я не думаю, что они знают, как понять это, потому что это слишком много, и я просто не думаю, что они достаточно умны. Есть умные люди, но их не очень много. Но, по крайней мере, они записываются. Теперь, если вы примете это во внимание, а затем посмотрите на Facebook, Twitter и все остальные, не думаете ли вы, что агентства безопасности заинтересованы в том, чтобы знать, что они делают? Я забыл закончить фразу, когда вы в первый раз спросили меня о судебных исках, эта штука, этот кризис, скажем так, должен быть решен на трех различных уровнях в судах, путем разоблачения того, что происходит, разоблачения другой стороны, делая вещи прозрачными. Это то, что вы делаете, это то, что мы делаем с комитетом короны, многие другие люди делают то же самое. И затем один уровень, о котором мы не должны забывать, потому что считаем его самым важным, он находится на духовном уровне, и это очень, очень важно. По-моему, я уже говорил вам раньше, если бы кто-нибудь объяснил это мне полтора года назад, я, наверное, сказал бы: забудьте. Я адвокат. Я мыслю рационально. Но вдруг оказывается, что этот духовный уровень чрезвычайно важен. И если вопрос в том, к чему это приведет... Ну, это, вероятно, один фактор или самый важный из этих трех факторов, который изменит ситуацию, потому что у них, с другой стороны, нет абсолютно никакого доступа. У них нет сочувствия, у них нет доступа к этому уровню. Так к чему все это идет? Ну что ж, рано или поздно, надеюсь, раньше, до осени, все это развернется. И тогда другая сторона, те, кто несет ответственность, будут привлечены к ответственности, либо в судах, либо на этом духовном уровне в некотором роде.
Jerm Warfare: По сути, это борьба между добром и злом, которая, по сути, и есть этот духовный уровень, и очень похоже на это.
Reiner Fuellmich: Я с этим согласен. Я не могу прийти ни к какому другому выводу. Потому что то, что происходит, настолько ужасно, настолько зловредно, что это то, к чему это сводится. Это борьба между добром и злом. Это борьба между теми, у кого есть сочувствие, кто хочет быть и жить как люди, и теми, у кого нет сочувствия и кому все равно, будем ли мы все оцифрованы. Всегда есть надежда. Самое главное, что я, например, вступил в новую партию, которая была основана год назад в этой стране, и это единственная политическая партия, это единственная, которая заботится о короне. И у них только что были выборы. Мы собираемся провести наши всеобщие выборы в сентябре, я думаю, 26 сентября. Мы не знаем, произойдет ли это. Я действительно думаю, что это произойдет. Но есть много людей, которые немного обеспокоены. Были государственные выборы, у нас в стране 16 штатов. В минувшее воскресенье состоялись выборы в штате, и наша партия проиграла. И оказалось, что есть конкретные доказательства фальсификации выборов. Массовая фальсификация выборов. Так это позитивно? Нет. Но все это выходит наружу потому, что у нас есть конкретные доказательства этого. Теперь мы понимаем, большинство из нас понимает, что наши правительства больше не являются нашими правительствами. Большинство из нас понимают, что там так много коррупции, что это трудно не заметить. Так что все то, что мы видим сейчас, я хотел бы, чтобы мы видели это 30 лет назад, с этим можно было бы справиться, но, может быть, нет, я не знаю, может быть, это должно произойти в это время. Потому что теперь у нас есть нужные люди в нужных местах. Но это единственное, что я нахожу, я не могу назвать это возвышающим, но это позитивная вещь, потому что вы можете убирайте вещи, только если вы их видите. Только если вы видите грязь, вы можете очистить вещи. Так вот что происходит сейчас. У нас было интервью с доктором Роджером Ходкинсоном из...
Jerm Warfare: ... Канада...
Reiner Fuellmich: ... Канады, он патологоанатом, это было вчера вечером, это было отличное интервью, оно будет на нашем сайте, и наш сайт тоже будет на английском языке. Это интервью на английском языке, конечно, потому что он говорит по-английски. И вот что он сказал нам, когда закончил интервью: "не верьте ничему, внимательно посмотрите на все и решайте сами". Это так важно. Потому что это единственный способ добраться до сути дела. Вам нужна информация. Не верьте ничему, потому что они все время вам лгут. Вот что он сказал. И я думаю, что он совершенно прав. Мы должны взять ответственность на себя. Мы не можем полагаться ни на кого, кроме самих себя. Но те из нас, кто работает, как я уже сказал, в сопротивлении, мы должны соединиться. И дело в том, что это происходит почти автоматически.
Вы знаете, как мы вышли на связь? По какой-то причине вы поняли, что, может быть, это важно, может быть, интересно поговорить со мной. И я понял, что от этого парня есть толк. И это происходит постоянно. Мы все время встречаемся с новыми людьми. Новые люди, с которыми интересно общаться, с которыми не скучно, потому что я помню, когда я еще был в своей прежней жизни, когда мне приходилось ходить на коктейльные вечеринки, святые угодники, это было так скучно" Я всегда жалею, что пошёл туда. Жаль, что я не посмотрел фильм с Джоном Уэйном или что-то в этом роде.
Jerm Warfare: Он сказал, что мы должны децентрализовать нашу жизнь и вернуть себе суверенитет, начать выздоравливать, не верить в медицину и лекарства от всего, выйти на солнце, погулять с собаками на пляже, прийти в форму, есть меньше сахара. То, что в наши дни считается политически некорректным.
Reiner Fuellmich: Вот и все. Ты прав. Мы должны взять под контроль нашу жизнь. Мы должны забрать наш суверенитет у тех глобальных корпораций, НМП и благотворительных организаций, которые пытаются доминировать над нами. Они всего лишь инструменты для очень богатых и влиятельных людей, которые являются настоящими злодеями, потому что именно они продвигают эту повестку дня. И единственный способ сделать это - сосредоточиться на нашем регионе, наших общинах, наших семьях и создать свои собственные правила, адаптированные к нашим собственным отдельным общинам и регионам. Отключитесь от этих корпораций и от этого НМП.
Jerm Warfare: Да, это почти похоже на то, что вы говорите о локализме против глобализма. И...
Reiner Fuellmich: ... абсолютно, абсолютно. Это не значит, что мы не можем быть связаны. Нет, наоборот, мы должны мыслить регионально и локально, но мы должны быть связаны. Чего у нас не должно быть, так это всеохватывающего глобального мирового правительства, ни в коем случае. Вот что привело нас сюда. Да, это старший брат. Глобализация - вот что привело нас сюда. Есть некоторые факторы, есть некоторые части глобализации, что имеет смысл, но большинство - нет. Большая часть - это контроль. Дело в этих вакцинах, если бы было проведено настоящее исследование...
Jerm Warfare: ... вакцины...
Reiner Fuellmich: ... вакцинам... да. Если бы по ним было проведено настоящее исследование, то настоящее им название, конечно...
Jerm Warfare: ... генная терапия...
Reiner Fuellmich: ... экспериментальная генная терапия - это то, что доктор Хотце из Техаса и доктор Питер Маккалоу - замечательные люди, с которыми можно поговорить, говорят, но всё дело в этих вакцинах, если бы было проведено настоящее исследование, оно проверило бы эффективность двух вещей, является ли она эффективной? Делает ли она то, что должна? И побочные эффекты, побочные эффекты? Есть ли какая-то опасность, связанная с этим? Потому что даже если у вас есть эффективная противогриппозная вакцина, которая в качестве побочного эффекта приводит к сердечному приступу, она не поступит на рынок, верно? Но первый вопрос, который вы должны задать помимо этих испытаний, которые никогда не проводились, - нужны ли эти вакцины? Нет, это не так. По двум причинам. У нас уже есть - нужны ли эти вакцины? иммунитет. У большинства из нас есть иммунитет. Это значит, что все мы невосприимчивы. Вот почему это называется коллективным иммунитетом. А еще есть альтернативные методы лечения, которые достаточно эффективны и не имеют побочных эффектов, и не опасны. И ивермектин - один из них, или здоровый образ жизни с большим количеством витамина D, например, и много физических упражнений, что-то в этом роде.
Jerm Warfare: Райнер, я пойду налью себе еще выпить.
Reiner Fuellmich: Мне тоже, Джерм, всегда приятно. Не принимайте это близко к сердцу.
Jerm Warfare: Успокойся, парень. Меня зовут Джерм. Это было мое шоу, битва идей.